— А дальше что?
Он пожал плечами.
— Неожиданно появилась ее мать, и Милли пошла, отделаться от нее. А когда вернулась, сказала, чтобы я уходил и что все это только секс.
— Что за подарок ты принес?
Впервые за историю их знакомства Айрин увидела, как Дез покраснел.
— Это был… «Шоколадный крем для тела».
— Что?!
— Ну, знаешь, полужидкий шоколад, который намазывают на тело, а потом слизывают…
— Ну конечно! — воскликнула Айрин.
— Что, конечно?
— Ты пришел с подарком сексуального характера, через пять минут вы направились в спальню, и ты еще хочешь, чтобы она не думала, будто тебе интересует только секс?
— Да, но она тоже…
Айрин серьезно кивнула.
— Конечно, тоже. Как она могла тебе противиться? Но потом появляется ее мать и напоминает ей, что никто не покупает корову, если может иметь молоко бесплатно.
Дез был в очередной раз озадачен.
— Я слышал, о чем они разговаривали. Ее мать, ни словом не упомянула ни о корове, ни о молоке.
Айрин фыркнула.
— И не должна была. Одним своим присутствием она напомнила, что порядочные девушки не спят с мужчинами, которые относятся к ним несерьезно.
— Я уже сказал, что отношусь к Милли, очень серьезно!
— Тогда докажи ей это. Покажи, что способен думать не только о сексе, в присутствии хорошенькой женщины.
Что это случилось с телефонами и дверными звонками в последнее время? — удивлялась Милли, поспешно вытираясь полотенцем. Она может просидеть у телевизора весь день в обстановке, способной соперничать с затишьем в «Медвежьей берлоге» в четыре утра, но стоит только зайти в ванную и включить душ, тут же начинается трезвон.
Дзинь-дзинь! Дзинь-дзинь!
Милли с трудом подавила желание крикнуть, чтобы убирались прочь, и оставили ее в покое.
Дзинь-дзинь! Дзинь-дзинь!
Черт, кто же это может быть? Да еще воскресным утром? Любопытство победило. Она намотала полотенце на мокрые волосы, накинула розовый халат, подбежала к двери и распахнула ее.
Правильно когда-то в детстве предупреждал ее отец: излишнее любопытство до добра не доведет! Во рту сразу стало кисло, будто уксусу глотнула. Крис Орвелл собственной персоной, в джинсах и расстегнутой у ворота сорочке, стоял на пороге, держа бутылку шампанского за горлышко, и помахивал ею, как полицейский дубинкой. Он сразу же уставился на глубокий вырез ее одеяния.
— Привет, котенок! Вижу, ты ждала меня и уже подготовилась.
От негодования Милли чуть не лишилась дара речи. Она попыталась захлопнуть дверь, но Крис успел всунуть ногу в щель, а затем, орудуя плечом, проник в прихожую.
