Серые глаза потемнели, стали почти черными, лицо напряглось, изменившись почти до неузнаваемости. Дез выкрикнул ее имя и прижал к груди, чтобы она лучше почувствовала неистовую силу, с которой он взорвался в ней.
Потом они долго лежали и молчали, тяжело дыша. Удовлетворение было полное и взаимное, слова казались неуместными, излишними.
Что теперь изменится между ними? Милли прогнала эту мысль. Она выглядела сейчас такой же неуместной, как и слова. Чувства и ощущения переполняли ее, согревая душу, и она хотела сохранить их в памяти. Все остальное казалось жалким и ненужным…
Дзинь-дзинь!
Милли открыла глаза, но не пошевелилась. Наверное, показалось. Кто это может быть, если Дез уже здесь, рядом?
Дзинь-дзинь!
Она оперлась на локоть, прислушалась.
— Дез, кто-то звонит в дверь!
— Не обращай внимания, они уйдут, — пробормотал он, притянул ее к себе, нежно, благодарно поцеловал.
Это снова пробудило, утихшее было желание, и он начал поглаживать ее живот, призывая к продолжению игры. К несчастью, а может наоборот, она не лишилась слуха. Сквозь плотную пелену нарастающего возбуждения Милли все же услышала звук открывающейся двери и шаги в ее квартире.
Она резко села, оттолкнув Деза.
— За дверью кто-то ходит.
Он приподнял голову и услышал шаги, направляющиеся в сторону кухни.
— Это грабитель, точно, — прошептала Милли ему на ухо.
— У кого-нибудь есть ключи? У Криса?
Она покачала головой.
— Нет, я не давала ему ключей.
— Странно. Ты встречалась с мужчиной почти два года и не дала ему ключ от своей квартиры?
— Он все равно потерял бы. — Милли оттолкнула Деза, потянулась за халатом. — Может, это Люси. Ты лежи, а я пойду от нее отделаюсь.
К ее удивлению, в кухне ожидала совсем не Люси. Миссис Леру мирно сидела на стуле и жевала печенье, которое вытащила из шкафа.
— А вот и ты, моя дорогая. Я звонила, но ты не отвечала.
— Мама, что ты здесь делаешь? — ровным тоном спросила Милли.
Элизабет уклонилась от ответа.
— Ты здорова, дорогая? У тебя лицо просто пылает.
Еще бы ему не пылать! Она вся горела, пока миссис Леру не вторглась непрошеной в квартиру и не прервала столь интересное и приятное занятие.
— Мама, я в порядке. Я… собиралась принять душ.
— Душ? Но сейчас всего половина седьмого.
— Мама, я собираюсь ужинать в городе.
— О, моя дорогая, я так рада. Я его знаю? — просияла Элизабет.
— Я ужинаю с друзьями… С подругами. — Милли плотнее запахнула розовый халатик, поправила пояс. — Я хочу знать, мама, что ты здесь делаешь? — Она изо всех сил пыталась подавить нарастающее раздражение.
