«Челнок» доставил нас на поверхность планеты в три приема. Я нарочно дождался последнего рейса, чтобы оказаться в компании с теми, кто хорошо переносил невесомость.
Во время спуска с орбиты у нас была возможность как следует рассмотреть Харон. Впрочем, смотреть было особенно не на что. Планета представляла собой тусклый серовато-белый шар с несколькими темными пятнами.
«Челнок» приземлился метрах в двухстах от базы. Надевать скафандры нам не пришлось, так как к выходному шлюзу «челнока» тотчас подкатил гусеничный краулер. Мы перебрались в него по специальному переходному «рукаву», и транспортер с лязгом и скрежетом повез нас к зданию базы — ничем не примечательной «коробке» из грязно-серого пластика.
Внутри здание базы оказалось все того же унылого серого цвета. Все Наши уже собрались в одном из залов и коротали время, лениво переговариваясь. Я нашел свободное местечко рядом с Фрилендом и тоже сел.
— Как делишки, Джефф? Как ты себя чувствуешь? — спросил я, так как Фриленд все еще выглядел довольно бледно.
— Если бы боги хотели, чтобы человек мог жить в невесомости, они дали бы ему желудок из железа, — ответствовал Джефф. — Спасибо, мне немного лучше. Чего бы я только ни отдал за пару затяжек!..
— Я тоже.
— Ты-то, похоже, переносишь невесомость нормально. Или, может, ты бывал в космосе раньше?
— Да, я защитил диссертацию по вакуумной сварке и провел три недели на земной орбите, воплощая собственные тезисы в жизнь. — Я откинулся на спинку кресла и по привычке сунул руку в карман к заветной коробочке, но ее там не было. Системы жизнеобеспечения корабля не рассчитаны на никотин и тетрагидроканнабинол[5].
— Наземная подготовка была достаточно тяжелой, — заметил Джефф. — А теперь еще это…
— Хотел бы тебя утешить, да не могу… — Я пожал плечами.
— Проклятие! — выругался Джефф. — Ведь это же межзвездная война, так пусть ею занимается Звездный Флот! Но нет, кому-то понадобилось использовать и нас. Помяни мое слово: когда нас отправят на планету-портал, мы либо спокойно просидим там ближайшие пол сотни лет, либо…
— Послушай, Джефф, — перебил я, — иногда не мешает взглянуть на дело со всех сторон. И если существует хотя бы один шанс из тысячи, что наше сидение может принести пользу и предотвратить атаку тауранцев…
— Смир-но!..
Мы не спеша поднялись и встали по двое и по трое возле своих кресел и диванчиков. Дверь отворилась. В холл вошел самый настоящий майор, и я невольно напрягся. Майор был самым старшим офицером, какого я когда-либо видел. Грудь его украшало множество нашивок и значков, включая красную полоску, означавшую, что он был ранен в бою в каком-то из прежних сражений — вероятно, он участвовал в одном из «локальных конфликтов».
