Я думала, присоединится ли он к нам за нашей уже традиционной тарелкой холодного салата в кофейной напротив. Но первый секретарь исчез в канцелярии, и я не видела его, пока он не появился в шесть, чтобы подписать отпечатанные мной письма.
— Вы обедаете одна? — осведомился мистер Фицджеральд со своего рода официальным беспокойством короля замка.
— Нет, — отрицательно покачала головой я.
Там будет Чико, поэтому это не было прямой неправдой, а только умолчанием, чтобы поддержать мою гордость, но я знала, Джеймс Фицджеральд думает, что у меня свидание, и видела его мысленные прикидки, кто это может быть и подходящий ли он эскорт.
— Хорошо, только не слишком опаздывайте, — сказал он, хмурясь. — Вам известно, что мы работаем в субботу утром?
— Да.
— Тогда увидимся завтра.
Он коротко пожелал мне спокойной ночи, но перед тем, как оставить мой кабинет и удалиться за ворота канцелярии, добавил к моему удивлению:
— Да, кстати, не занимайте завтрашний вечер.
Когда субботу утром я пришла в посольство, мистер Фицджеральд уже снова был за воротами канцелярии. Я чувствовала себя особенно свежей и отдохнувшей. Накануне я рано легла спать после поданного Чико легкого ужина. Утро выдалось изумительно прекрасным. Заделов в работе не оставалось. Даже растения Евы, кажется, отвечали на мою заботу. Я начинала чувствовать себя хозяйкой ситуации. Естественно, меня заинтриговало прощальное замечание (или, скорее, прощальный приказ) мистера Фицджеральда. Но что бы оно ни означало, я откажусь.
Он позвонил мне почти немедленно. Мы обменялись приветствиями, и первый секретарь начал диктовку, которая продолжалась около часа. Затем он отодвинул папки, повернул стул ко мне и сказал:
— Сейчас перейдем к довольно утомительной теме.
Я глядела в сторону, но его голос звучал так, словно он сдерживал улыбку.
— Сегодня вечером, — продолжал он. — Этот прием.
Он подал мне карточку с золотым обрезом, подобную сотне, которые я уже видела на той неделе и которые имели надпись почерком Евы: «Принято».
Эрнандо Комек, министр культуры, имеет честь пригласить мистера Фицджеральда и сопровождающее лицо на прием, который состоится в 8.00 вечера субботы во Дворце культуры.
Я читала, перечитывала приглашение и ждала. Я скорее чувствовала, чем видела, что мистер Фипджсральд смотрят на меня с надеждой. Где-то глубоко внутри я чувствовала странную смесь разочарования и негодования.
Думаю, он тоже ощутил мое настроение. Его тон стал холоднее.
