Не нужно было долго объяснять ему. Он хитро улыбнулся:
— Будет сделано.
Выйдя за околицу, мы с Луньковым наблюдали в бинокль за крестьянином, спешившим навстречу полицаям. Вот он подбежал к ним и что-то сказал, указывая рукой в сторону деревни. Развернув коней, полицейские бросились наутек.
Жители деревни, довольные таким оборотом дела, долго смеялись над перетрусившими полицейскими. Потом забеспокоились, полагая, что, узнав, как ее провели, полиция выместит на них зло.
— А вы их и дальше так обдуривайте. — весело засмеялся Луньков. — Зарежьте свиней и кушайте себе на здоровье, а когда придут реквизиторы, заявите, что в деревне остановились немцы и забрали всех свиней.
— А о сегодняшнем что говорить?
— Скажите, что ошиблись. Пришли, мол, солдаты в белых маскхалатах, некоторые из них говорили по-русски, так и приняли их за большевиков и, не желая полицаям плохого, предупредили. Только сумейте хорошенько соврать — полицейские еще благодарить будут.
— Правильно, — согласились крестьяне.
Задерживаться в деревне было небезопасно, так как в восемнадцати километрах, в местечке Улла, стоял большой немецкий гарнизон. Я попросил у крестьян несколько подвод.
После полудня мы оставили деревню. Из всех хат высыпали жители, даже два древних старика слезли с полатей, чтобы пожелать нам доброго пути и боевых удач.
Легко скользили полозья по мягкому снегу, подпрыгивая, бежали лошади. В лицо дул теплый весенний ветер, от лошадей шел пар. Проехали деревни Стайки и Вече, добрались до деревни Поддубища. Здесь, отпустив подводы, снова встали на лыжи и всю ночь шли по глубокому рыхлому снегу. Рано утром, измученные тяжелой дорогой, мы остановились в низкорослом кустарнике. Впереди раскинулась обширная равнина, пересекать которую в дневное время было опасно. Невдалеке проходила дорога, по ней то и дело проносились немецкие автомашины.
Утро выдалось холодное, колючий ветер пронизывал до костей. Разгоряченные быстрой ходьбой, партизаны стали мерзнуть. Разжигать костры было опасно: их сразу заметили бы с дороги.
Меньшиков и Николаев отправились в разведку. Вернувшись, они доложили, что в полукилометре от дороги на берегу озера стоят два больших дома, принадлежащие леспромхозу. В одном из них размещается какая-то немецкая контора, туда ежедневно к десяти часам утра приезжают трое гитлеровцев в штатском в сопровождении одного в военной форме. Они работают до четырех часов дня, потом уезжают. Во втором доме живут лесник с семьей и сторож, охраняющий контору.
