которого ни один из серьезных исследователей не решился бы назвать знатоком истории. Его успехи как писателя зиждились на бесподобной силе воли, включавшейся всякий раз, когда он на целые ночи впадал в лихорадку беспрерывного творчества. Говорили, что отсутствие знаний у Дюма компенсировалось актами этой почти безупречной воли, помноженной на развитое диковинное воображение. «Дюма обладал безудержным воображением. Это воображение обострялось и усиливалось его невежеством: ведь он ничего не знал ни о мировой литературе, ни об истории Франции», – уверен
Пьетро, один из его биографов.
Побеждают те, чьи сосредоточенные волевые усилия позволяют не отклоняться от цели под воздействием обстоятельств. Высшая способность – обладать силой магнитной стрелки компаса, о которой твердил Джек Лондон. Сам он, независимо от вдохновения, неустанно выполнял ежедневную писательскую норму. И даже тогда, когда работа не спорилась, просто просиживал за письменным столом, вызывая силой мысли состояние творческой активности, искусственно вводя себя в ритм непрерывного действия. Это высший уровень включения воли, когда мысль о необходимости ежедневно совершать то, что приближает к цели, о реализации уникальной идеи становится доминирующей, постоянно присутствующей. Именно так, ежедневными, в чем-то привычными, усилиями, порой незаметными не слишком внимательному глазу, создаются миссии. Для этого часто приходится быть отрицательным, жестким и неугодным для окружающего мира человеком. Но это уже – цена за успех.
Джек Лондон оставил после себя громадный объем цитат, и, если их собрать, какпазлы, то сложится универсальная картина успеха. Вот что он сказал о воле: «Упорная воля может сделать все. Такой вещи, как вдохновение, не существует вовсе, а талант – это очень мало. Усидчивость дает то, что мы принимаем за вдохновение, и, конечно, она делает возможным развитие того первоначального зародыша таланта, который, может быть, и имеется. Упорство – чудеснейшая вещь, оно может сдвинуть такие горы, о которых вера не смеет и мечтать. Действительно, упорство должно быть отцом всякой уверенности в себе».
Можно по-разному относиться к писателю Александру Солженицыну, можно верить и не верить его творчеству, оглядываться на презрение к нему насквозь пропитанного лагерем Варлама Шаламова, вспоминать его сотрудничество с органами советской безопасности. Но при всем при этом невозможно не восхищаться его животной цепкостью, какой-то звериной волей и неисчерпаемым упорством, его исключительной заряженностью на собственную миссию. Спорадические и нешаблонные воспоминания о нем известной оперной певицы
