Ветеранов борьбы — Немцова, Касьянова — публика освистала. И пока судили и рядили, кому возглавить процесс, заявку на лидерство сделал молодой и рьяный Алексей Навальный. Его программа, правда, с классической «болотной» имеет мало чего общего. Там кричали: «Даешь политреформу!» Навальный ни о какой демократической самоорганизации и выборах речи не ведет. «Вы готовы ждать два года? Вы готовы ждать неделю?» (речь на митинге). «Штаб уже есть, и мы с вами были на его заседании, оно происходило 24 декабря на проспекте Сахарова... Если у штаба есть лидер, его могут арестовать, запугать или подкупить... Зачем рисковать?..» (из блога).
Рисковать уже не хочется и многим активистам Болотной: во-первых, больно круто Навальный забирает — хаосом тут, а то и чем похуже отдает. Во-вторых, в лидеры-то всем охота. А с этим беда...
Почему? Не удержусь, процитирую еще одного писателя. Сергей Лукьяненко (блог): «Вся протестная оппозиция идет под лозунгами разрушения и ненавидит друг друга... да и вас тоже ни в грош не ставит... Потому что Зюганов убежит в Швейцарию в панике, если вдруг проголосуют за него. Потому что Миронов — хороший человек, но он не общенациональный лидер. Потому что Немцов — это даже не смешно. Потому что Жириновский — это было бы прикольно, будь у страны кнопка save... Потому что Прохоров — это бизнесмен. А страна не управляется как горнодобывающая компания. Потому что Навальный — это человек, работающий на другую страну. Не на нашу...»
А других-то и нет. Не выросли! И только ли Путина, как у нас повелось, в этом винить?
По Большому счету / Политика и экономика / Те, которые...
По Большому счету
/ Политика и экономика/ Те, которые...
После шестилетней эпопеи реконструкции Большого театра фамилии и имена его строителей постепенно канули в Лету, а вот имя гендиректора Анатолия Иксанова у всех на слуху. Не в том смысле, что над головой хозяина Большого засветился божественный нимб. Наоборот: общественное мнение взвалило на него ответственность за все, что было, есть и будет в Большом, — за плохое, очень плохое, хорошее и, если очень повезет, восхитительное. Все это время гендиректор был единственным буфером между дотошно инспектирующей стройку властью и строителями, доказывающими свое. Он стоял на юру, когда реставраторы бились с новаторами, и напоминал им о нуждах театрального люда. Он же и огреб по полной, когда оказалось, что люду в театре неудобно, и стал без лишнего шума исправлять ситуацию.
