— Далеко же я зашел, когда написал вам такое письмо, а потом приехал и после всей этой артподготовки так ни на что и не решился… А теперь вот… я опять исчезаю.
И тут я чувствую, как от корней волос поднимается и накрывает меня с головой горячая волна позора, от которого я надеялся спастись бегством.
— Должно быть, вы считаете меня чудаком. Да я и себе кажусь чудаком сейчас. Строго говоря, кажусь им себе уже довольно давно. И мне хочется объяснить вам, что моя показная холодность вызвана отнюдь не тем, что вы меня оттолкнули словом или делом.
— Но, — перебивает меня Клэр, прежде чем я пускаюсь в новый тур рассуждений о собственном чудачестве, — я страшно польщена. Ваша, как вы говорите, холодность — главная изюминка нашего флирта.
— Вот как? — говорю я, ожидая какой-нибудь предательской подножки. — И в чем же, на ваш взгляд, заключается эта изюминка?
— Так приятно встретить человека, который стесняется признаться в своих чувствах. И это в наше-то время, в Эпоху Полной Бесцеремонности!
Господи, и душа у нее такая же нежная, как тело! А такт! А спокойствие! Наконец, житейская мудрость! Физически она привлекает меня точь-в-точь как Элен, но на этом сходство меж ними и заканчивается. Уверенность, самообладание, решительность — все эти завидные качества Клэр, в отличие от Элен, не поставила на службу эгоистическим поискам удовольствий. В двадцать четыре года она уже выпускница Корнелла по специальности «экспериментальная психология», оканчивает аспирантуру в Колумбийском университете и наряду с этим преподает одиннадцати-двенадцатилетним подросткам в частной школе на Манхэттене, а в следующем семестре ей поручено возглавить комитет, составляющий сводную учебную программу! Да уж, для человека, которого, как я понял, на профессиональном поприще отличают ум, хладнокровие, компетентность и безукоризненность, Клэр на удивление невинна и безгрешна в личной жизни; ее отношение к друзьям, домашним и садовым растениям, собаке, стряпне, родной сестре Оливии, проводящей лето на курорте Мартас-Винъярд, и к трем племянникам, детям сестры, столь же безмятежно и вместе с тем сдержанно, как у хорошо воспитанной десятилетней девочки. В общем и целом этот безалкогольный коктейль, смешанный из здоровых общественных амбиций, безропотно — аккуратного исполнения домашних обязанностей и девичьей впечатлительности и восприимчивости, действует на меня опьяняюще. Меня влечет к ней неудержимо. В том смысле, что я не нахожу ни малейшей необходимости себя удерживать. Вот искусительница, чьему соблазну я вправе наконец поддаться!
