– Пей, товарищ! Я тебя угощаю, товарищ! (И это в стране, где бакшиш, то есть попрошайничество, – стихийное бедствие).
– Да как же ты так хорошо научился говорить по-русски?
– Надо только слушать ваших туристов и повторять их слова, мать твою так, товарищ!..
А тем временем безмолвный продавец, очевидно, негр-нубиец, так как кроме белков глаз ничего не выдавало его присутствия во тьме, протянул мне глубокий и узкий бокал с каким-то напитком и нечто гортанно скомандовал.
– Отпей, – перевел провожатый.
Пригубил: нечто сладковатое, маловыразительное.
Торговец требовательно протянул ко мне руку.
– Теперь смотри, товарищ!
Выходец из тьмы, высокорослый и худощавый, поднял стакан с напитком на прямую руку высоко над головой и наклонил его так, что струя стала спадать вниз, точнехонько в другой стакан – узкий! —
жкоторый он держал левой рукой чуть ли не на уровне колена.
– Ну, фокус! – восхитился я. Нубиец недвижно в упор глядел на меня, а жидкость идеально вся до капли перелилась сверху вниз из стакана в стакан мало не с двухметровой разницы уровней.
Продавец опять что-то кратко произнес.
– Еще раз попробуй, товарищ!
Отпил: ну и чудо! Совершенно иной яркий вкус и бурление в напитке некоей внутренней энергии.
– Отдай ему.
Торговец, все так же недвижимо глядя перед собой, снова с высоты перелил жидкость из бокала в бокал и опять в кромешном мраке не промахнулся ни на миллиметр!
Снова краткая команда, лишь зубы на миг ослепительно блеснули.
Перевод: пей все!
Вот тут-то и произошло то, ради чего я и затеял весь этот рассказ: я испил Напиток Богов! Ни восхитительного вкуса жидкости, ни клокотания неведомой силы в этом сосуде обычным слогом не передать!.. Но навсегда сохранилось воспоминание о чудесной метаморфозе, совершившейся с напитком после двухкратного его переливания, совершенного со снайперской точностью с изрядной высоты. И со всевозможной яркостью запечатлелось в долговременной памяти ощущение то ли фокуса, то ли загадки... (А мальчик тот, чтобы закончить тему, очень далеко в жизни пойдет!.. Проводив меня до гостиницы, он с интересом стал выспрашивать, что я мог бы или хотел подарить перед своим отбытием каждому из его семерых сестер и братьев, перечисляя их по именам. Этот гениальный психолог, разумеется, еще проявит себя в полной мере – и не только в усовершенствовании системы бакшиша!)
Прошли годы, и теперь я могу, хотя и весьма осторожно, истолковать механизм метаморфозы, которая совершилась с жидкостью в непроглядной темноте той тропической ночи:
