— Если передумаю… — эхом отозвалась Фэйт.
Это вполне возможно. Кроме Генри, ни одна живая душа не знает, что она здесь делает. А он будет держать язык за зубами. Фэйт может все бросить, признать, что ей не под силу выполнить задуманное, и спокойно работать в «Отели и курорты Старр», пока мать не уговорит ее выйти замуж.
И это будет самая настоящая катастрофа.
Она расправила плечи и произнесла:
— Я пойду до конца.
— Если ты уверена, что…
— Уверена. — Если Фэйт и пыталась кого-то в этом убедить, то не Габриеля, а саму себя. — Несмотря на то, что наверху…
—..просто отвратительно, — продолжил Габриель.
— Да, это так, — согласилась Фэйт. — Но ничего страшного. Тем более впечатляющим будет конечный результат.
— Если тебя это утешит, когда я впервые поднялся сюда, я чувствовал себя точно так же.
Фэйт была благодарна ему за откровенность.
Он продолжил:
— Само здание и нижний этаж произвели на меня сильное впечатление. Я чувствовал себя здесь как…
— Как дома?
— Как дома, — эхом отозвался Габриель.
У Фэйт было такое же ощущение. Ей казалось, что Габриель относился к проекту с каким-то особенным трепетом, и это одновременно и удивляло, и радовало ее.
Из особняка можно сделать конфетку. При взгляде на Габриеля у нее по спине побежали мурашки. Какой он все-таки притягательный…
— Отличный остов, — сказал Габриель.
Фэйт чуть не поперхнулась.
— Что, прости?
— У дома отличный остов, — повторил он. — Века простоит.
— Остов… Пожалуй. — У Фэйт совсем вылетело из головы, что они ведут разговор об особняке.
Фэйт стала внимательно разглядывать особняк и представила, что стены исчезли и остался только каркас. В ее широко раскрытых глазах промелькнуло удивление и недоверие.
— Что ты делаешь? — спросил Габриель.
— Пытаюсь представить себе остов.
— И?
— Странная получается картинка.
Габриель улыбнулся одними уголками губ. О флирте не было и речи, но страшный людоед, который еще недавно злился и показывал зубы, немного подобрел.
— Конечно, внутри царит хаос, ползают ящерицы и шипят змеи, но остов от этого никуда не исчез. Тебе просто не видно.
Габриель произнес это таким благоговейным тоном и с такой нежностью посмотрел на дом, что у Фэйт защемило сердце. Она надеялась, что однажды встретит человека, который будет так же смотреть на нее — не с завистью и притворным обожанием, как ее прежние мужчины, а с искренним восхищением и пониманием. И который будет любить ее такой, какая она есть.
Фэйт почувствовала, как тепло разливается по всему ее телу. Это не имело отношения ни к дому, ни ко всему происходящему. Она отвернулась.
