Куба – forever! - Наталия Николаевна Розинская

Не предисловие — предстрастие.

Никто не сказал, что страсть — это плохо… Никто не сказал, что история, рассказанная женщиной, обязательно должна строиться на женской логике. Впрочем, эта история, как таковая, незатейлива — это любовь. Но важен бекграунд. Океан. Берег. Он и Она. Может, не все рассказано детально — не выписаны интим, одежда и напитки. Суть появления этой незатейливой истории в другом. Это, скорее, книга о несправедливости судьбы и несправедливости сегодняшнего мира.

За золотистым налетом страсти очень четко прочитывается цивилизационный конфликт — мира бедного и мира сытого, мира, держащего Кубу в уже давно бессмысленной блокаде…

Время действия в этой истории — предблокадное и предсоциалистическое. Идеология сожгла, точнее, только начала сжигать судьбы — еще нет Карибского кризиса. И как впоследствии оказывается, борьба против одной несправедливости просто закончилась победой другой несправедливости. Породившей следующую несправедливость.

Женщина это чувствует совсем иначе — принимая временами даже иррациональные решения, она пытается выстроить баланс. Может быть, даже не комфорта душевного или плотского — скорее, баланс выживания. Баланс продолжения жизни. Но жизнь несправедливо обрывается. Не жизнь вообще, а жизнь как частный случай. В этом еще больший драматизм. Вот тебе и теория половинок. Вот и встретились два одиночества, чтобы возложить одно большое одиночество на плечи мужчины.

Только, наверное, вся причинно-следственная мотивация говорит совсем о другом — даже если бы не было истории о любви, была бы история о рыбалке, но на фоне полумолчания или полушепота надо было говорить именно сейчас и именно об адекватности сильных мира сего. Куба — это повод, не столько поле, то бишь остров страсти, сколько страна непонятых нами жизненных мотивов. А ведь не на наших ли стимулах эти люди формировали свое мировоззрение? Иногда народ и его лидеры настолько разновекторны, что каждая попытка найти идеологическую основу единства только углубляет пропасть. И Куба — это повод для нас самих. Насколько мы адекватны — настолько и мир адекватен по отношению к нам. Ведь они сострадают с нами и за нас.

Плюс — вопрос гуманистический: о бессмысленности блокады, об измене «социалистическими братьями» — история, кстати, и об этом. Даже если из деликатности ситуации время действия сюжета эвфемистично или даже политкорректно смещено. Но каждый, кто хоть немного начинает задумываться, понимает всю нелепость и неадекватность расплаты народа за полученную когда-то надежду.