Отражение - Алексей Яковлевич Корепанов

КОРЕПАНОВ АЛЕКСЕЙ

Отражение

Для всех окружающих он был самым обыкновенным, ничем не примечательным молодым человеком. Правда, сослуживцы обратили внимание на то, что он вдруг стал молчаливым и задумчивым, но вопросов не задавали своих проблем и забот хватало; каждый новый день приносил новые неожиданности, и все силы уходили на борьбу с ними. Сам же он считал, что его просто околдовали: нашептали что-нибудь со злости или шутки ради в переполненном троллейбусе или посмотрели недобро, когда не подал милостыню нетрезвому побирающемуся, или совершили какой-то заочный магический ритуал, дабы обречь его на страдания. Потому что чем же еще, как не жестоким колдовством, можно было объяснить случившееся обыкновенным сентябрьским вечером?

После работы он немного побродил по центральной улице, разглядывая витрины и спешащих куда-то говорливых девчонок, а потом направился к себе за речку, в кривые переулочки дореволюционной застройки. Вечер был тихим, серая подушка неба поглощала все звуки земли, накрапывал едва заметный теплый дождь и витал над речкой горьковатый запах осени.

Он медленно шел вверх по склону узким проулком между заборами - и вдруг остановился. В вечернем полумраке перед ним парила девушка. Именно парила, не касаясь ногами искрошенного дождевой

водой грязного асфальта. Она могла быть цветком, с которого сняли чары, она могла быть звездой, она могла быть душой реки, эманацией сентябрьского вечера, принявшей человеческий облик, невероятнейшей флуктуацией частиц воздуха, но могла быть и простой игрой света и тени или результатом мгновенного помрачения сознания, или вестником приближающегося безумия, навеянного полынными ветрами, которым вольготно теперь гулять в нашем мире.

Он не стал гадать. Он вновь обрел способность двигаться, и приблизился к девушке, и спросил, глядя в прекрасное юное лицо: "Кто ты?" Девушка улыбнулась и ответила: "Отражение. Отражение в твоем зеркале". И исчезла, растворилась в неярком свете зажегшегося в этот миг уличного фонаря. Тянулся в гору мимо мокрых заборов тихий проулок, и капли усилившегося дождя шелестели в кустах сирени.

Мгновенное помрачение сознания... Помрачение?..

Да, он был уверен, что его околдовали (кто? за что? как?), и ничего не мог с собой поделать, хотя, казалось бы, чего проще: махнуть рукой и забыть, и смотреть по вечерам телевизор, чтобы потом, почувствовав себя высосанной до конца пустой иссохшейся оболочкой, проваливаться в колышущиеся миры сна.