Иуда Искариот - Юрий Николаевич Вахтин

 Его разбудил тот же сон. Сон из далекого детства. Он много раз думал, что ничего не было, и эта холодная январская ночь далекого 43-го года ему только приснилась. Когда он, восьмилетний мальчик Ванятка Захаров, увидел, как к дому соседки тетки Даши Анисимовой прошли три черные тени в длинных солдатских шинелях. Нет! Не в коротких немецких, которые он видел каждый день, а в длинных красноармейских с большими винтовками за плечами. Прибежав домой, Ваня сразу рассказал увиденное своим домашним: матери и тетке Наташе – сестре отца Ванятки, Егора Захарова, умершего за два года до начала войны от непонятной болезни, которую в их деревне звали «черная сибирка».

 Еще утром отец был большой и сильный. Он запрягал лошадь, собирался на колхозное поле пахать, только пожаловался матери на боль в правом боку. Мать, всегда недовольная и придирчивая, стала как всегда ворчать, что их десятины земли еще не паханы и отцу, весь день работавшему на колхозном поле, до этого нет дела. А он хотел, чтобы она взяла с детьми вилы и пошла копать свою землю. Отец не ругался, молча запряг мерина Мальчика в телегу, положил тяжелую соху и взял у матери узелок с обедом: нехитрой деревенской снедью – хлебом, яйцами и пожелтевшим салом. Молоко отец не любил и всегда отдавал приготовленную матерью стеклянную бутыль младшему, Ванятке. Старшие братья, Василий и Петр, уже ходили в школу и считались помощниками в доме. Отец подозвал Ванятку, отдал бутыль с молоком, потрепал по непослушным вихрам:

 - Ну, зарос ты, сынок. Ладно, вечером приеду пораньше, подстригу.

 Отец был скуп на ласку, но в тот раз Ванятка запомнил это на всю жизнь – он поцеловал его в макушку. Предчувствовал ли он, что не придет к родному порогу ни вечером, никогда больше? В поле ему стало плохо. Сосед Захаровых, Матвей Неплюев, рассказывал, как отец шел за сохой, упал, и лошадь потащила его за собой. Отец так и не разжал мозолистые руки, держа ручки сохи. Подскочили сельские мужики, работавшие в поле: Матвей Неплюев, Прохор Голубев, Иван Черемисин. Отец почернел, его рвало. Мужики запрягли в телегу отцовского мерина Мальчика, чтобы везти отца в районную больницу за двенадцать километров от их деревни. Отцу стало хуже: он стал хрипеть, изо рта пошла желтая пена. Его так и не довезли до больницы, по дороге отец умер.

 Ванятка был так возбужден от увиденного, что рассказывал матери, не умолкая. Старшие братья, свесив головы с печи, тоже жадно слушали.