Детские игры - Анатолий Андреевич Ким

Анатолий Ким

Детские игры

1

Шторм в двенадцать баллов громоздит на море косматые белые горы, при виде которых дрогнет взрослый мужественный человек. Но мы, дети, выбегали толпами на гудящий под тяжкими ударами берег, навстречу грохоту и ветру, с обмирающим, взволнованным любопытством вглядывались в этот ад кромешный. В такой шторм вся прибрежная полоса океана становилась вотчиной торжествующего духа зла, несущегося верхом на драконе, и земля со стоном прогибалась под ударами гребенчатого хвоста чудовища. Катера и баржи, не успевшие стать на причалы, надолго исчезали в пучине под толстым слоем пены, и лишь время спустя, в печальной тишине тризны, медлительные рабочие волны выбрасывали на берег какую-нибудь исковерканную баржу.

Мы не обращали внимания на угрозы пляшущей по колено в пене смерти и с веселыми криками сами приплясывали перед нею. Взрослые, взглянув разок-другой на море, скорее уходили прочь, к своим привычным делам, и лишь мы, дети на берегу океана, оставались и устраивали наши дерзкие игры, похожие на безрассудный вызов.

Берег перед поселком был захламлен каким-то ржавым железным ломом, перепутанной брошенной арматурой, торчавшей из плотного сырого песка. Пока отхлынувшая волна оставляла мокрый песок открытым, мы подбегали и влезали на железные трубы, и вот в следующую минуту, самую ужасную, мы видели, как совсем рядом вспучивается, вырастает до черного неба и где-то высоко над нашими головами встряхивает пенистым гребнем водяная стена. И если кто не выдерживал, то спрыгивал на песок и стремглав бежал к спасительному берегу, подгоняемый тугими ударами ветра и собственным ужасом. Для тех же, кто оставался на месте, переборов страх или, наоборот, оцепенев от него, никакого выхода уже не было - лишь только вцепиться как можно крепче в холодные, скользкие трубы. О, какими они казались ненадежными в эти последние секунды, какое отчаянное раскаяние металось в наших сердчишках: довериться ржавым железным прутикам, жалко торчавшим на клочке мокрого берега! Руки и ноги, все тело охватывала истома бессилия, хотя тонкие наши мышцы будто звенели, закаменев от напряжения.

Ударяет оземь, обрушивается наконец немыслимо разросшаяся, приплясывающая гора - и вместе с нею обрушивается на тебя следующий миг, когда уже ни о чем ни думать, ни сожалеть нельзя, ни предпринять что-либо нельзя, а под тобою с бешеной скоростью проносится белый пенистый поток в странной и грозной тишине, - и ты уже во власти совсем иных сил, чем те, которые до этого мгновенья правили твоей ясной маленькой жизнью. И все важные признаки того мира больше ничего не значат, их смыло стремительным потоком, который поднимается выше и выше, неуклонно подбирается к ногам - и охватил их по колени, и холодный жемчужный водяной град накрывает тебя вместе с твоей кепкой.