Цветы для механика с «Андромеды» - Станислав Семенович Гагарин

Когда разлили из третьей бутылки, Гришка вызвал Платоновну в коридор.

— Ты, хозяйка, бабу пригласила б, что ли… Соседку какую, — сказал он.

Кивнула Платоновна понимающе, Гришку в бок сухоньким кулачком подтолкнула, накинула на плечи странного покроя полупиджак-полукофту и грохнула щеколдой.

А Гришка вернулся в комнату, где муж Платоновны Сан Саныч осваивал современную песню о рыбацкой звезде, Игорь подливал в Сан Санычев стакан, Маша улыбалась, блаженная такая, Гришка знал — как выпьет, улыбается Маша, и механик сел, нашарил вилкой шматочек сала, грани стаканчика ощутил в ладони, выпил…

Потом в коридоре, послышался голос Платоновны:

— Да вы прохόдьте, Римма Сергеевна, свои тут все, прохόдьте!

Платоновна вошла первой, бочком проскользнула в дверь, спиной повернулась к сидящим за столом мужчинам и Маше, протянула руку и помогла переступить порог невидимой еще гостье.

Гришка не смотрел в сторону двери, он прокалывал вилкой малосольный огурчик, огурчик упирался, и Гришка катал его по тарелке, а все остальные, это он видел, повернули головы и смотрели на суетящуюся Платоновну, и женщину, сказавшую «добрый вечер» от двери. Тогда и увидел ее Гришка, смущенную и нерешительную, маленький кружевной платочек Римма Сергеевна комкала в пальцах и вдруг уронила на пол.

Гришка лениво привстал, вышел на середину, поднял платочек и протянул его женщине, в упор разглядывая ее.

«Ну и крокодил, — подумал Гришка. — Чертова старуха, удружила… Напьюсь сегодня».

Однако с готовностью взял ее, высокую, выше Гришкиного плеча, за локоть, подвел к столу и сказал, стараясь не смотреть в ухмыляющееся лицо Игоря:

— Прошу… К нашему шалашу. Осчастливьте присутствием.

Она стояла перед компанией, угловатая и нескладная, с большими руками и злополучным платочком у плоской груди, в темно-красном платье, сделанном по моде в тщетной попытке исправить несправедливость природы. Большой рот улыбался, страдальчески улыбался, белесые брови не прятали карандашного следа. Некрасивой была эта женщина, но волосы, Гришка ее оценил, когда повернулась к нему спиной, тяжелые косы узлом на затылке, а глаза не рассмотрел, не встречался с нею глазами.

Когда женщина села, Гришка налил ей в большой тонкий стакан.

Римма Сергеевна только губами коснулась края стакана, Платоновна сооружала для нее закуску, неодобрительно поглядывая на Гришку и явно осуждая за равнодушие к гостье. А к ней она, Платоновна, была уважительна, ласкова, и Сан Саныч, мужик дремучий, ругатель, даже посветлел и подтянулся, когда Римма Сергеевна села за стол.