Мед и яд - Ноэль Бейтс

Она не слышала, как открылась дверь, — так сосредоточилась на плане действий, что когда, посмотрев в зеркало, увидела отражение бывшего любовника, ее чуть не хватил удар.

— Что ты здесь делаешь? — непослушными губами спросила она, хватаясь за полотенце, в которое была замотана.

— Только не бей.

— Не приближайся. — Ее ноги как будто приросли к полу, внутри все сжалось от страха. Он спокойно закрыл дверь и сделал несколько шагов по направлению к ней.

— Вон отсюда!

Мужчина стоял совсем рядом, и она панически думала, почему не догадалась надеть махровый халат: маленькое полотенце почти не скрывало ее тела.

— Я хочу, чтобы ты ушел! — наконец более или менее связно произнесла она, глядя на него снизу вверх.

— Думаешь, мне очень нравится тут находиться? — разозлился тот.

Он стоял совсем рядом… Губы ее приоткрылись. Он наклонился… Она поняла, что он собирается делать, еще до того, как почувствовала поцелуй. Она не успела опомниться, как его губы прижались к ее губам. Язык яростно вторгся в глубь рта. Из груди ее вырвался тихий стон.

Руки, такие знакомые, скользили по ее спине, все крепче прижимая ее. Молодая женщина почувствовала, как напряглось ее тело, охваченное огнем желания, и у нее подкосились ноги.

— Нет! — Ее возглас утонул в поцелуе.

— Да, черт возьми! — Он запрокинул ее голову, впиваясь губами в шею. Потом подхватил ее на руки и понес к кровати. В этом мужчине не было ни капли нежности — лишь жестокое, агрессивное выражение лица и пылающие глаза.

Она все еще сжимала полотенце, но он, схватив ее руки, пригвоздил их к постели.

Она произнесла его имя хриплым, дрожащим голосом, не открывая глаз. Казалось, она снова, как когда-то, стремительно неслась по волнам этой дикой, безрассудной страсти. Он сорвал с нее полотенце, и женщина призывно выгнулась, отдаваясь во власть томительных ласк его губ.

Он провел языком по ее напрягшемуся соску. Она содрогнулась всем телом, потом руками прижала к себе его темноволосую голову и почувствовала, как теплые ладони скользнули к ее наливающейся сладкой болью груди.

А потом, когда его язык заскользил вниз по ее животу, она застонала, прижимаясь еще теснее к этому знакомому и любимому мужскому телу.

Происходило именно то, чего она так боялась: ужасная, не подвластная ей реакция и отчаянное желание, которое никогда ее не покидало.

Во время замужества она заставила себя не думать о любовнике. Но этот ритм движений их тел неуклонно отбивался где-то в глубине ее мозга. Его язык отыскал влажную ложбинку меж ее бедер, и когда он устремился к сладостному источнику ее удовольствия, она не сумела сдержать крик.