Расследование по-итальянски - Шарль Эксбрайя

Жану Арнабольди, кондотьеру из Фипреги и моему другу.

Ш. Э.

В то чудесное веронское утро начальник уголовной полиции города, прославившегося любовной трагедией Ромео и Джульетты, нежился на солнышке, размышляя о собственном необычайном везении – ему посчастливилось не только родиться итальянцем, но и впервые увидеть свет божий в Вероне. Приятные мысли совсем было убаюкали полицейского, но дверь его кабинета вдруг распахнулась. Это произошло так внезапно, что Челестино Мальпага (так звали шефа полиции), слегка подскочив в кресле, бросил на непрошеного гостя недовольный взгляд. Однако физиономия Челестино мигом просветлела, едва он узнал этого маленького полненького человечка с лихо закрученными усами и редеющей, но тщательно завитой шевелюрой. Черный галстук гостя был заколот жемчужной булавкой, правую руку украшало кольцо с огромным камнем, а темный костюм еще больше подчеркивал безупречную белизну пикейного жилета. Дополняли картину начищенные до невероятного блеска лакированные штиблеты. Столь странное зрелище являл собой не кто иной, как комиссар Ромео Тарчинини, подчиненный и друг детства Челестино Мальпага.

Взволнованный вид приятеля поразил начальника полиции.

– Ma que! Что с тобой, Ромео?

– Выслушай меня, Челестино, и имей в виду: если ты не выполнишь мою просьбу, я умру прямо здесь, у тебя на глазах!

– Даже так?

– Не смейся, иначе на твоей совести будет смерть друга!

– Я вовсе не желаю твоей смерти, Ромео, во-первых, потому что очень тебя люблю, а во-вторых, мне бы не хотелось иметь дело с твоей вдовой, милейшей Джульеттой, – безвременная кончина супруга запросто может превратить се в тигрицу!

От этих слов комиссар Тарчинини разрыдался. Шеф полиции тут же вскочил и, обогнув стол, ласково обхватил подчиненного за плечи.

– Да ну же! Что на тебя нашло?

– Я представил себе бежняжку Джульетту в траурных покрывалах… и еще – как все наши малыши цепляются за ее платье и зовут папу…

– Ну, до этого пока не дошло! Сядь и вытри глаза, а то войдет кто-нибудь и Бог знает что подумает.

Челестино вернулся на прежнее место, предоставив другу устраиваться как ему удобно.

– А кстати, как поживает Джульетта?

Ромео, мгновенно позабыв обо всех печалях, принялся воспевать подругу жизни – ее красоту, умение любить и вести хозяйство. Мальпага слушал в легком смущении, ибо Джульетта Тарчинини была изрядно растолстевшей матроной, и от прежней ее красоты сохранились разве что улыбка и кроткие глаза. Как только Ромео, слегка запыхавшись, умолк, шеф, зная, что это наилучший способ отвлечь его от любых тревог, спросил о детях: