Его величество Человек - Рахмат Файзи

Ну вот, убрала дастархан[1], вытрясла из самовара золу, залила его водой, пусть закипает; теперь можно и постирать, пока муж вернется»,— подумала Мехриниса и тут вдруг увидела, что воды в арыке осталось совсем немного.

Жалея, что не запасла воды с вечера, Мехриниса с двумя ведрами пошла к небольшому водоему.

— Только она стала наполнять ведра, черпая воду ковшом, как заскрипела калитка, и во двор вошла Икбал, которую все ввали Икбал-сатанг, Икбал-щеголиха.

— Кажется, куяв-бала[2] дома, что-то не слышно стука его молота,— сказала она, поглядывая в сторону кузницы. Приближаясь к Мехринисе, Икбал-сатанг протянула к ней руки.— Как поживаете?

Мехриниса медленно положила ковш и нехотя встала.

«В летах уже, а ведет себя как девчонка. Нашла, что сказать: «Куяв-бала!» — сердясь, подумала она, но, встретившись взглядом с гостьей, повеселела.

Правду говорят женщины, что глаза Икбал-сатанг обладают необычайной силой: как взглянет она — покорит любого. Сейчас Мехриниса сама почувствовала обаяние гостьи: раздражения словно не бывало!

Она вспомнила, как однажды на тое[3] Икбал-сатанг сказала, обнимая ее:

«Счастливая вы, Мехриниса, живете — блаженствуете... Тьфу, тьфу, тьфу!.. Не бойтесь — не сглажу, миленькая...»

«Что вы, апa[4],— смущенно возразила Мехриниса.— Как перевалит женщине за тридцать, она превращается в дрова...»

«О, вы превратились в такие дрова, что ваш жар может спалить еще четверых Махкамбаев, голубушка!» — звонко рассмеялась Икбал-сатанг.

И в самом деле, хотя теперь Мехринисе уже под пятьдесят, она выглядит намного моложе своих лет.

Не успела еще жизнь оставить следы на ее лбу. И лишь только когда сидит Мехриниса, приуныв и нахмурившись, можно, внимательно всмотревшись, увидеть еле уловимые, тончайшие морщинки на ее лице.

Молодые глаза Мехринисы под ровными, крашенными усьмой бровями горят живым огнем. Когда Мехриниса улыбается, ямочки на ее щеках становятся еще глубже и родинка на левой щеке величиной с ползернышка маша[5] совсем исчезает.

Зря говорят, что платье на кокетке со сборками уродует женщину. Все зависит от фигуры. Стройная женщина даже в широком платье сразу бросается в глаза. И дома и в гостях Мехриниса надевала платья из атласа, именно на кокетке со сборками, а к ним — шаровары, отделанные Тесьмой, и лакированные кавуши. Старики и молодые — все любовались Мехринисой.

«Чья она жена?» — интересовались незнакомые люди при ее появлении.