Из хроники авиньонского летописца патера Рауля
А было это в прекрасном, воспетом Петраркой Авиньоне осенью 1791 года.
Четырнадцатого сентября Национальное собрание в Париже решило присоединить Авиньон вместе с Венессенским графством, сославшись на старинные права Франции и особливо на голоса самого населения. Каковы в действительности были эти голоса, об этом лучше всего говорит письмо Его Святейшества Папы владыкам Европы:
«Права Святого Престола на Авиньон и графство доселе еще никто не осмеливался оспаривать. Людовик XIV и Людовик XV, неоднократно завоевывая их, никогда не дерзали присоединить эти владения к Франции, а возвращали Святейшему Отцу назад. И само Национальное собрание в 1789 году, когда впервые обсуждало это дело, после долгих прений единогласно признало права Его Святейшества, зиждущиеся на священных основах, пременить кои единственно в воле Господа. Еще трижды после того Национальное собрание рассматривало вопрос о присоединении и каждый раз отвергало его. Пока наконец 14 сентября, воспользовавшись отсутствием наиболее разумных и добропорядочных депутатов, безбожные безумцы постановили свершить неслыханное разбойное деяние — присоединить Авиньон и графство к Франции, отнюдь не испрашивая на то согласия своего Государя — Его Королевское Величество. Так обстоит дело с правами, на основании которых у Святого Престола было похищено его достояние, коим он владел пять веков. И так называемое народное голосование всего лишь хитрая уловка и ложь, на что способны только эти отверженные Господом преступники и грабители. Всем известно, что для достижения своей цели Собрание не постыдилось послать в упомянутую область войска и что это вторжение, против которого Его Святейшество тщетно неоднократно протестовал, послужило только средством, дабы свершить более того ужасные преступления, учинить волнения и мятеж и отнять и присвоить собственность и, поправ все Божьи и человеческие законы, разрешить и даже поощрить воровство, грабеж, убийства и прочие ужасающие варварские злодеяния. Город Карпентра пережил четырехкратную осаду, в Кавальоне произошло кровопролитие, Сарияна сожжена, остров Сериньян разграблен. Гарнизоны, которые комиссары оставили в тех местах, где сочли нужным, наводили ужас на всю провинцию. Когда чернь, подстрекаемая присланным от Собрания Агитатором, подняла в июне 1790 года знамя мятежа, дворяне и часть иных наиболее состоятельных и добропорядочных жителей, видя себя в поругании и гонении, вынуждены были бежать и покинуть город на убийства, кровопролитие и разграбление. Оставшиеся честные подданные были брошены в тюрьмы, подвергнуты ужаснейшим притеснениям и лишены возможности свободно употребить свои голоса. Разбитая под Карпентра вооруженная банда оставила Авиньон, но власть захватила шайка грабителей, разбойников и убийц. Агитаторы Собрания не стеснялись использовать самое последнее подкупленное ими отребье, чтобы добиться своей цели и проголосовать за добровольное присоединение Авиньона к Франции. Но беглецы, которые, по своему сословию, числу и имуществу, составляли большую и лучшую часть народа, считали своим святым долгом неустанно клясться Его Святейшеству в своей несокрушимой преданности и покорности и слали к Нему представителей с торжественными заверениями, что они хотят жить и умереть только верными подданными Святого Апостольского Престола».
