Адъютанты удачи - Валерия Вербинина

6 июля 1836 года, незадолго до заката солнца, на набережной Тюильри стоял молодой человек и бросал в воду камешки. Несмотря на довольно поздний час, на улицах и бульварах прекрасного города Парижа было еще довольно много гуляющих. Господа во фраках, коротких пестрых жилетах и с пышными, искусно повязанными галстуками вели под руку дам с осиной талией, подчеркнутой огромными рукавами и длинными, расходящимися книзу юбками в бесчисленных оборках. Редкую головку не венчал капор с широкими полями, украшенный то перьями, то цветами, то лентами, а то и всем сразу. Большинство мужчин было в цилиндрах, однако кое-где попадались головные уборы попроще – фетровые шляпы и картузы. Юноша же, который швырял камешки (он наблюдал за расходящимися по воде кругами, но время от времени оборачивался к текущей мимо толпе), был и вовсе без шляпы. Отметим, впрочем, что по всем остальным статьям молодой человек не разочаровал бы издателя модного журнала. Черный, безупречно скроенный портным фрак как нельзя лучше облекал безупречно скроенную Создателем фигуру, панталоны не открывали носков, но и не волочились по земле, атласный жилет жемчужно-серого оттенка, затканный светлыми цветами, снискал бы одобрение самого придирчивого светского денди, а подобранный в тон жилету галстук был не галстуком, а прямо-таки целой поэмой, поэмой из шелка, гимном изысканности, да что там гимном – мечтой любого поэта, и я лично знаю таких, которые, увидев подобный галстук, не поленились бы отдать за него все три тома своих сочинений вкупе со сборником «Избранное» и самой старушкой музой в придачу.

Однако если бедные поэты и позавидовали бы одежде незнакомца, то гораздо больше было таких, кто с удовольствием продал бы душу, титул, друзей, жену и тещу, чтобы заполучить внешность сего элегантного метателя камешков. Вообразите себе молодого человека в самом цвете лет, а именно двадцати семи лет от роду, с пшеничными волосами, тонкими чертами лица, прямым носом и серо-зелеными глазами в черных ресницах, и вы поймете, отчего юная продавщица цветов Жанетт, проходившая мимо со старым господином, похожим на сильно усохшего ястреба (замечу кстати, что тот не был ей отцом), покраснела и, не удержавшись, прошептала вслух: «Какой хорошенький!» Ястреб при этих словах спутницы дернул шеей и почувствовал приближение очередного приступа язвы.