Мы вчера убили послезавтра - Платон Планктон

Директор московской гимназии для одаренных детей имени Моники Левински Арон Моисеевич Прокопенко помешивал ложечкой чай в фарфоровой чашке и мучительно выбирал, чем заняться сегодня после работы. Выбор сводился к следующему: можно было задержаться на работе и ознакомится с присланным из Министерства согласия и образования планом учебно-воспитательной работы на следующий учебный 2053-54 год или попытаться склеить новенькую математичку Лизоньку. И, в соответствии с тем, насколько легко она склеится, провести с ней вечер либо в кафе за чашечкой кофе, либо дома за бутылочкой водки. Выбирал Арон Моисеевич недолго. Растянув лицо в улыбке, он залпом выпил чай, взял лежавший на столе учебный план и зашагал к сейфу, с тем, чтобы как минимум до завтра, а как максимум до лучших времен, забыть про этот злосчастный документ.

Арон Моисеевич аккуратно открыл сейф и начал пристраивать туда папку. В этот момент дверь его кабинета распахнулась и в кабинет без всякого стука и прочих атрибутов приличия ворвалась завуч по воспитательной работе Эльмира Эльдаровна Морозова. Ворвалась она с криком: "Беда!"

Арон Моисеевич от неожиданности уронил папку на пол, быстро нагнулся и поднял ее, как попало запихал в сейф, и с удивлением посмотрел на завуча.

- Беда, Арон Моисеевич!

Снова возопила завуч, села на край стула и заревела. Не заплакала, не зарыдала, а именно заревела, как ревет проснувшаяся среди зимы и не обнаружившая у себя под боком медвежонка медведица.

Арон Моисеевич не на шутку перепугался, налил из диспенсера водички в пластиковый стаканчик и протянул завучу. Завуч попробовала сделать глоток, но расплескала почти всю воду, затем, вылила остатки воды на ладонь и протерла мокрой ладонью свое лицо.

Понемногу она приходила в себя. Арон Моисеевич стоял напротив и ждал. Через пару минут он дождался. Завуч медленно, подбирая слова, выдавила из себя:

- Беда, Арон Моисеевич. Сочинение. Годовое. Пятый "В".

Едва сказав это, она снова заревела. Арон Моисеевич взял ее под руку, и они быстрым шагом пошли по школьным коридорам в сторону пятого "В".

В пятом "В" стояла гробовая тишина. Испуганные дети сидели за своими партами, словно вылепленные из воска. На их лицах застыло выражение тревоги и отчаянного непонимания. Молоденькая учительница с заплаканным лицом то открывала, то закрывала тетрадь. После каждого открывания она заглядывала в нее, как будто в надежде, что там что-то изменилось, затем всхлипывала и снова закрывала.