Жан-Поль Бельмондо. Профессионал - Александр Владимирович Брагинский

Мне довелось встретиться с Жан-Полем Бельмондо, когда тот приезжал в Москву весной 1989 года на премьеру фильма Клода Лелуша «Баловень судьбы».

В ожидании, когда его позовут на сцену Дома кино, он сидел на диване в фойе и беседовал со «свитой», с русскими и французскими журналистами. Кругом молча стояли поклонники и поклонницы. Жан-Поль знал, что за ним наблюдают, и немного позировал. Знакомое по фильмам продолговатое лицо с резко очерченными губами и «боксерским» носом выражало некоторую скуку. Когда его спрашивали о его впечатлениях от Москвы, он отшучивался. Говорил, что еще ничего не видел, только что прилетел на личном самолете друга-бизнесмена Жан-Франсуа Бардалу, что собирается в Ленинград – тогда он еще не назывался Санкт-Петербургом. Потом его пригласили на сцену. Он вышел под овации зрителей, под вспышки блицев, сказал банальные слова о том, что ему приятно оказаться в Москве и участвовать в «продвижении» (так это называется у французов) «нового замечательного фильма моего друга Клода», и выразил надежду, что эта картина будет иметь тут такой же успех у русского зрителя, как во всем мире. Блеснул ослепительной улыбкой и исчез.

Наблюдая за ним, можно было легко убедиться, что Жан-Поль Бельмондо в жизни такой же, как на экране, – подтянутый, спортивный, непринужденный, релаксирующий. Любимец Франции прост и искренен, непосредственен, как ребенок. Недаром обожающие его французы придумали ему прозвище «Бебель» (что можно перевести как «Прекрасное дитя»).

Жан-Поль Бельмондо чуть ироничен к шумихе вокруг себя и даже к самому себе. Слова «да не принимайте вы меня всерьез», – он любит повторять почти в каждом из своих интервью. Относясь достаточно критично к самому себе, Бельмондо однажды нарисовал одной емкой фразой свой портрет: «Ничего в голове – всё в кулаках». Но все это – явное кокетство. Жан-Поль отлично знает себе цену. А вот самоиронии ему всегда было не занимать. И дурачиться он действительно любит. Опубликованный после его возвращения из нашей страны в «Пари Матч» фото репортаж был именно таким: он либо откровенно забавлялся (снимок в московском метро в обнимку со скульптурой пролетарки на станции «Площадь революции»), либо позировал с насмешливыми чертенятами в глазах (с милиционерами на Дворцовой площади в Ленинграде или там же с пионерами у «Авроры»).

Как отличался он при этом от своего друга Алена Делона, который в те времена любил выглядеть эдаким мизантропом – позировал фотографам в окружении собак, доказывая в многочисленных интервью, что те никогда не изменяют – в отличие от людей.