Орудия радости - Рэй Брэдбери

Отец Брайен не торопился спускаться к завтраку: ему показалось, что он слышит смех отца Витторини там, внизу. Витторини, как всегда, ел в одиночестве. С кем бы это ему там смеяться или над кем?

«Над нами, — подумал отец Брайен, — вот над кем». Он опять прислушался.

По другую сторону коридора отец Келли тоже прятался в своей комнате, а может, молился.

Они никогда не оставляли Витторини в одиночестве до самого конца, они всегда успевали к столу как раз к тому моменту, когда он прожевывал последний кусочек тоста. Иначе бы они ходили с чувством вины потом весь день.

Смех, однако, снизу все-таки слышался. Откопал, наверное, что-нибудь в утреннем выпуске «Таймса». Или, еще хуже, опять всю ночь просидел с нечестивым духом, телевизором, который стоит в холле, как непрошенный гость, одна нога за здравие, другая — за упокой. Мозги уже, наверное, обесцветились от электронного чудовища, теперь задумывает еще какую-нибудь выходку — колесики в голове слышно как крутятся. Он и постится нарочно, чтобы возбудить их любопытство, все итальянские его шуточки.

«Господи, пронеси». Отец Брайен вздохнул и потрогал конверт во внутреннем кармане, который заготовил еще с вечера — вдруг, наконец, решится вручить его пастору Шелдону. Интересно, Витторини рентгеновским своим взглядом и через одежду сумеет его разглядеть?

Отец Брайен прижал руку к тому месту, где был конверт, и разгладил тщательно, чтобы даже контура не было видно. Это было его прошение о переводе в другой приход.

«Ну, двинулись».

С тихой молитвой он стал спускаться.

— А вот и отец Брайен!

Витторини глядел на него поверх полной тарелки. Жестокий, он еще и есть не начинал, только сахаром посыпал свои кукурузные хлопья.

Отец Брайен как будто шагнул в пустую шахту лифта.

Инстинктивно он выставил вперед руку, как бы защищаясь — потрогал телевизор. Он был теплый. Отец Брайен не мог не съязвить:

— Опять спиритический сеанс допоздна?

— Да, бдел у экрана.

— «Бдение», — фыркнул отец Брайен, — самое то слово. У постели больного, например, или умирающего. Бывало, я с планшеткой [принадлежность спиритических сеансов] весьма искусно обращался — так в этом хоть какой-то смысл был.

Он перевел взгляд от электрического дебила на Витторини.

— А как место-то называется, где этот баньши [дух, вопли которого предвещают смерть] заклинает, «Канаверал»?

— Запуск был в три часа по полуночи.

— Ну, а вы — свежий, как огурчик. — Отец Брайен двинулся вперед, качая головой. — Не все правда, что красиво.