Сетка - Юрий Николаевич Глазков

А жизнь рождала жизнь. Жизнь просто продолжалась. Даже в безумную эпоху атомных бомб, ревущих самолетов, прячущихся в глубинах подводных крейсеров, ракет, летящих в заоблачных высях и крадущихся над самой Землей. Жизнь продолжалась на Земле, когда в космосе появлялись земные завоеватели. Они строили, запускали и размещали специальные, необычные спутники, которые появлялись над континентами, странами, городами и селами. Они подслушивали, подсматривали, записывали, передавали, следили, они заглядывали в дома и даже в души людей. И постепенно люди привыкли жить под пристальным взглядом. Они становились тише, незаметнее и даже больше похожими друг на друга. Люди привыкли к чужому взгляду. И влюбленные, целуясь под луной, знали, что на них смотрят. Тогда и родилась Натали.

Шли месяцы. Девочка росла. Это был очень смышленый, подвижный ребенок. Но по ночам ее мучили кошмары. Она кричала во сне, просыпалась и плакала, просилась на руки или, рыдая, зарывалась под одеяло.

Пригласили врача.

— Сны страшные снятся, — успокаивал врач.

И все оставалось по-прежнему — бессонные ночи и тревога ничего не понимающих родителей, Люси и Лема.

Однажды к ним в гости приехал молодой лейтенант Джим, брат Люси. Вечером бравый лейтенант, не давая себя перебить, громко и с удовольствием рассказывал:

— Теперь я буду рядом с вами, мои дорогие. Недалеко построили нашу базу. Я стал немного ближе к богу. Там, — лейтенант поднял указательный палец, — бегают наши «серые мыши» и наверное, беспокоят его. Может, он переселится повыше? — расхохотался Джим. — Между прочим, твой брат, Люси, один из лучших офицеров, и только мне могли доверить такую работу. Спокойствие и безопасность я вам отныне гарантирую.

Телефонный звонок прервал лейтенанта.

— Это тебя, Джим, — сказала Люси, передавая ему трубку, — откуда-то из 2732…

— Лейтенант Грю слушает. — Джим даже вытянулся у телефона. — Понял. Да. Передать в Бюро информации. Понял. Вокруг базы. Понял. — Джим положил трубку, и в эту секунду из детской спальни раздался крик. Когда взрослые вбежали в комнату, где спала Натали, они увидели, как детские руки беспомощно тянутся вверх, в открытых глазах застыла боль. Девочка рыдала и металась на кровати.

— Вот, Джим, так каждую ночь, и мы ничего не можем сделать. — Лицо Люси окаменело. Она стояла над бьющейся дочерью, но даже не притрагивалась к ней. — Все бесполезно, Джим. Это приходит само собой, как наваждение. Но это бывает каждую ночь, понимаешь, каждую.