Платье - Дилан Томас

Они неотступно преследовали его два дня по всему графству, но у подножия холмов он от них улизнул и, притаившись под золотым кустом, слышал их крики, когда они, спотыкаясь, спускались вниз, в долину. Из-за дерева на гребне холма он смотрел на поля внизу, куда они ринулись, точно собаки, тыча палками в живые изгороди, и тихонько заскулил, когда внезапно с весеннего неба упал туман и скрыл их от его глаз. Но туман был ему как мать, набросившая ему на плечи, где порвалась рубашка и кровь запеклась на лопатках, плащ. Туман грел его; питьем и едой лежал туман на его губах, и он улыбался под его роскошной мантией, как кот. С обращенной к долине стороны холма он направился туда, где деревья росли гуще. Они могли бы вывести его к свету и огню и тарелке супа. Он подумал об углях, которые могли потрескивать в камине, и о молодой матери, которая стояла там одна. Он подумал о ее волосах. Какое гнездо получилось бы из них для его рук. Пробежав меж деревьев, он очутился на узкой дороге. В какую же сторону пойти: навстречу луне или от нее – прочь? Из-за тумана положение луны было неизвестно, но на краешке неба, где туман рассеялся, были видны склонения звезд. Он пошел на север, где были звезды, бормоча песенку, у которой не было мелодии; он слышал, как чавкали, увязая в топкой земле и высвобождаясь из нее, его ноги.

Теперь настало время собраться с мыслями, но, едва он начал приводить их в порядок, в склонившихся над дорогой деревьях ухнула сова, и он остановился и подмигнул ей, заметив в ее крике родственную меланхолию. Скоро она упадет вниз камнем и схватит мышь. На миг он увидел птицу – сидит на своей ветке и ухает. Потом, испугавшись ее, поспешил дальше, ко не прошел в темноте и нескольких ярдов, как с новым криком сова улетела. Жалко зайчишку, подумал он, выпьет хорек его кровь. Дорога спускалась к звездам, и оставленные позади деревья, и долина, и память о бог знает чем померкли.

Он услышал шаги. Из тумана, сверкая дождинками, выступил старик.

– Доброй ночи, сэр, – сказал старик.

– Для сына женщины нет ночи, – сказал сумасшедший.

Старик свистнул и почти бегом поспешил к придорожным деревьям.

Пусть псы узнают, ухмыльнулся сумасшедший, карабкаясь вверх по склону холма, пусть псы узнают. И хитрый как лис вернулся назад, к тому месту, где скрытая туманом дорога расходилась на три стороны.

– К черту звезды, – сказал он и пошел в темноту.

Мир под его ногами был шаром; когда он бежал, шар подпрыгивал, падал; деревья поднимались вверх. Вдалеке завизжала собака браконьера, попав лапой в капкан, и, услышав это, он побежал быстрее, думая, что враги настигают его.