На кругах времен - Юрий Фёдорович Греков

Юрий Греков

На кругах времен

1 НАШЕДШИЙ, ХРАНИ!

На столе у меня лежит распечатанная телеграмма, а Устя все не уходит. Делает вид, будто что-то ищет в сумке, битком набитой газетами, письмами тем, что Устя важно именует "корреспонденцией". Устя ждет. Мы с ней приятели вот уже два месяца-с тех пор, как я принес в нашу районку заметку, которую после изрядной правки напечатали, снабдив совершенно оригинальным заголовком: "Молодой почтальон У. Корняну". Принося мне "корреспонденцию", Устя за пять минут выкладывает все те городские новости, которые вряд ли попадут на страницы нашей "Дунайской искры".

И вот теперь Устя ждет. Чтоб не томить ее, я беру телеграмму и читаю вслух: "Работа закончена зпт результаты потрясающие вскл первой возможности приезжай тчк леня".

На лице у Усти недоумение. Но и сам я понимаю не больше ее. Конечно, я знаю, о какой работе идет речь. Но почему результаты-потрясающие? Интересные возможно. Важные-да. Но потрясающие? Ленька восторженностью никогда не отличался, значит, придется поверить, что найдено что-то необычайное.

-На носу у меня был отпуск и я решил заехать на пару дней к Леньке. Но это было потом. А началось все так.

Заведующая читальным залом заболела, и мне пришлось заменить ее. Сначала двое мальчишек взяли "Туманность Андромеды" и уселись у окошка, время от времени сердито перешептываясь, когда один успевал прочитать страницу быстрее. В такое время дня посетителей мало-все на работе. И только перед самым обедом вошел еще один читатель. Вежливо поклонившись, он назвал себя. Я отыскал его карточку; Колосов Дмитрий Степанович.

-Что бы вы хотели?

-Седьмой том Антон Павловича Чехова, прошу вас. Он так и сказал - Антон Павловича. Я нашел ему книгу, и он, поблагодарив, присел за стол под филодендроном (гордостью нашей библиотеки - даже в городском ресторане филодендрон был меньше) и углубился в чтение, почти касаясь страниц аккуратной серебряной бородкой. Я заглянул в его формуляр. "Пол - муж., год рождения 1880, образование-высш." Обычный формуляр обычного пенсионера. Но вот внутри было кое-что поинтереснее. Я сразу не сообразил, но, вчитавшись, увидел: старик берет только русскую классику. Это еще ладно, но как читает! Одиннадцать записей-Пушкин. Все тома собрания сочинений. Потом весь Толстой, за ним Бунин, Гоголь, Достоевский и, наконец, шесть томов Чехова. Сейчас он взял седьмой. В принципе каждый человек может читать по любой системе, это его собственное дело. Но когда к закрытию библиотеки он подошел сдать книжку, я не удержался и спросил: