Кроваво-красный снег - Ганс Киншерманн

Глава 1

В ПУТИ

Сегодня 18 октября 1942 года. Сижу на охапке соломы в грузовом железнодорожном вагоне военного эшелона. Насколько это возможно при движении с бесчисленными рывками и толчками, делаю эти первые записи в моей новенькой тетрадке. Три года назад мы погрузились в этот поезд — примерно триста новоиспеченных 18-летних новобранцев, сопровождаемых несколькими ефрейторами, обер-ефрейторами и унтер-офицерами.

Нам, наконец, предоставляется возможность короткого отдыха. Последние три дня были чрезвычайно трудными и полными всевозможных событий. Перед отправкой на фронт нас срочно перебросили в тренировочный лагерь в Штаблаке, в Восточной Пруссии. Вчера командир тренировочного батальона в Инстербурге выступил перед нами с ободряющей речью о той роли, которую нам предстоит сыграть в военных действиях в России.

Для нас это была великая минута — мы, наконец, закончили курс боевой подготовки и считаемся без пяти минут солдатами, которых скоро отправят на Фронт.

Речь командира воодушевила нас, вызвав немалую гордость. Он говорил о военных успехах вермахта и о той великой миссии, которая возлагается на нас от имени фюрера и нашей любимой родины. Мы должны приложить все силы и боевые навыки и умения, которыми нам удалось овладеть. Наше отношение к этому было самым благожелательным, потому что, наконец, завершились наши ежедневные мучения. Шесть месяцев боевой подготовки означали для нас суровую школу, где послушание ставилось превыше всего. Мы еще долго не забудем нашу учебку и то, как строго нас там муштровали.

Но теперь все это осталось в прошлом. Мы с нетерпением смотрим в будущее, ждем наступления новой светлой эры. После того, как командир разрешает нам разойтись, мы в великом возбуждении выходим за ворота инстербургского тренировочного лагеря и направляемся прямо к вокзалу. Наши строевые песни еще никогда не звучали так жизнерадостно, как в это солнечное осеннее утро.

Тренировочный центр Штаблак хорошо известен старослужащим как место, где поддерживается очень строгая дисциплина, и военная подготовка осуществляется самыми жесткими методами. В настоящее время он служит транзитным лагерем для частей пополнения, отправляемых на фронт. Никто не знает, на какой именно участок передовой нас отправляют, потому что подобная информация строго засекречена. Нам выдали паек на три дня и погрузили в эти вагоны. С тех пор мучаемся все тем же вопросом — куда нас отправят? Единственный, кто знает ответ на него, — это обер-ефрейтор с Железным крестом 2-го класса и значком за ранение. Он находится в нашем вагоне, но ничего нам не говорит, и лишь молча попыхивает курительной трубкой. Он, а также еще несколько солдат, у которых на рукавах имеется одна-две нашивки, скорее всего, совсем недавно прибыли из роты для выздоравливающих. Начальник эшелона, наш Transportfuhrer, разместил их в каждый вагон на правах старших, которым мы должны подчиняться. Насколько мы понимаем, они возвращаются в свои части, в которые в качестве пополнения можем попасть и мы.