Иллюзия выбора - Петр Валентинович Танетов

Как вкопанный стоял я прижимаясь спиной к бетонному парапету. Счётчик Гейгера стрекотал неутомимым кузнечиком, отдаваясь в мозгу неумолимым тиканьем часового замедлителя. Выброс бушевал вокруг меня, но головной боли и тошноты я не чувствовал. Эфир, ещё только минуту назад разрывавшийся от команд и криков отчаяния боевиков обоих кланов, затих. ПДА не подавал признаков жизни. Аккуратно и бесшумно отложил в сторонку искорёженный тяжёлой пулей (вновь не моей!) бесполезный "гаусс" и снова ощущаю в руках свой верный АКМС. Его я приберегал напоследок как и забугорную байеровскую аптечку с автоиньектором, чтобы использовать только тогда, когда станет совсем невмоготу. Нахваленный вечно пьяным бандитским механиком-оружейником Рожей амеровский броник, усиливший экзоскелетный комбез выдержал несколько тяжёлых попаданий и я всё ещё был жив… Четыре магазина, две эфки, одна РГД, две коробки бронебойных патронов в РД, "сердюк" и две обоймы в запасе.

Ещё побрыкаемся.

Но вначале лучше осмотреться. Вынув из кармашка маленькое зеркальце огляделся - сектантов не было видно в ближайшей перспективе. Крадучись, я начал продвигаться к ржавому контейнеру - по моим личным часам скоро должно было начать темнеть, а там проберусь через развалины больницы в Лиманск к остаткам боевиков "Чистого неба" и прощай Зона.

Треск счётчика стал менее частым, но тут же начало покалывать кожу - где-то совсем близко новорожденная "электра". Чуть ли не ползком обошёл аномалию, замирая перед каждым движением. Все, кто меня видел до этого были мертвы или валялись в отключке, но риск нарваться на смертников-сектантов присутствовал, а в планы входило пожить ещё. Синяки и ушибы начали беспокоить - ощущеньице было такое, как будто меня мутузили словно боксёрскую грушу, но слава богу, НК G36 и четырёхкратная оптика дали мне преимущество перед сектантскими отбойщиками с их штурмовыми Валами и АК-74. Но сейчас "немка" валялась где-то под теплотрассой - патронов к ней не было, а взамен бывший полковник Лебедев вручил мне творение болотного гения Жоры по прозвищу Кулибин - носимую гаусспушку.

Внизу было тихо. Той, гробовой тишиной, что бывает после жестокой бойни - движения не прослеживалось. Радист и Лебедев лежали за бетонными блоками, боевики были мертвы. Я тихо, пугливо и осторожно как кошка подкрался к укрытию - радист был мёртв, а рация выведена из строя выбросом. Но полковник ещё дышал. И тут меня взяла злость - положить полсотни лучших своих людей и ради чего? Я зацепил его за разгузку и поволок в направлении колодца. Он что-то невнятно пробормотал и открыл глаза… просяще, как-то жалобно, по-собачьи…