Полукровки на Венере - Айзек Азимов

Влажная сонная атмосфера всколыхнулась и с воем уступила насилию. Обширное плато трижды содрогнулось, когда массивные яйцевидные снаряды, пришедшие из глубокого космоса, соприкоснулись с ним. Грохот посадки, отразившись от гор, вздымавшихся на одном краю плато, эхом докатился до буйных зарослей на другом; и снова все погрузилось в молчание.

Один за другим с лязгом открылись три люка; нерешительно, поодиночке стали появляться человеческие фигуры. Сперва настороженно, потом с нетерпением и ликованием люди делали первые шаги в новом мире, пока пространство вокруг кораблей не оказалось заполнено их толпой.

Тысяча пар глаз жадно всматривались в окружающее, тысяча ртов возбужденно переговаривались. И тысяча белоснежных хохолков футовой высоты грациозно зашевелилась на ветру чужого мира.

Твини высадились на Венере.

Макс Скэнлон устало вздохнул:

- Вот мы и добрались! - Он отвернулся от иллюминатора и тяжело опустился в кресло. - Они счастливы как дети... и я не могу осуждать их за это. Мы вступили в новый мир - мир, который целиком принадлежит нам одним - и это великое событие. Но это только начало, и впереди у нас трудные дни. Я почти испуган. Этот проект так хорошо начался, но как же тяжело будет довести его до конца...

Ласковая рука легко коснулась его плеча, и он крепко сжал ее, улыбнувшись голубым глазам, вопросительно и нежно смотревшим на него.

- Скажи, Мэдлин, а ты не боишься?

- Вот уж нет! - восторженность ее тут же сменилась печалью. - Вот только... если бы отец был с нами! Ты... Ты же знаешь, он значит для нас гораздо больше, чем для остальных. Мы... Мы были первыми, кого он взял под свое крыло, помнишь?

Они смолкли, погрузясь в воспоминания. Макс вздохнул:

- Помню его в тот день, сорок лет назад... поношенный костюм, трубка, все прочее. Он пригласил меня в гости. Меня, презренного полукровку. И... и он нашел мне тебя, Мэдлин!

- Я помню, - на глазах у нее навернулись слезы. - Но ведь он остался с нами, Макс, и всегда с нами будет... здесь, и вот здесь.

Ее рука прикоснулась сперва к собственной груди, потом к груди Макса.

- Эй, папа, лови ее, лови!

Макс обернулся на голос старшего сына как раз вовремя, чтоб успеть подхватить стремительно несшийся к нему комочек трепыхающихся рук и ног. Он поставил девчушку перед собой и с серьезной миной спросил:

- Отдать тебя назад папе, Элиза? Он тебя зовет.

Малышка восторженно затопотала ножками.

- Нет, нет! Я хочу с тобой, дедуля! Я хочу, чтобы ты посадил меня на плечи, а потом и я, и ты, и бабуля пошли бы гулять по этим красивым местам!