Камбер-еретик - Кэтрин Куртц

Это был совершенно обычный с виду пергамент, исписанный четким, убористым почерком придворного писца, с большой восковой печатью внизу. Ничего особенного на первый взгляд, скучная официальная бумага, — однако когда человек, державший ее в руках, перечитал текст во второй раз, то заулыбался во весь рот. Скрытый смысл текста дошел до него.

— Мердок, я протрясен. Это настоящее сокровище, все, о чем мы только могли мечтать. Но король никогда не подпишет!

Тот, к кому он обращался, отозвался высоким, гнусавым голосом:

— Он уже подписал. — Взяв пергамент, он передал его третьему из присутствующих. — Вчера я подложил его в пачку рутинных деловых бумаг. То, что вы видите сейчас, — это лишь копия.

Младший из троих, тридцатидвухлетний барон Ран Хортнесский, внимательно вчитывался в текст документа, не пропуская ничего, с дотошностью, совершенно не подходившей для военного. Кряжистый и мускулистый, с неизменной волчьей усмешкой, заслужившей ему прозвище Ран Безжалостный как у друзей, так и у врагов, барон был восходящей звездой гвиннедского войска.

— Келлен, конечно же, этой бумаги не видел, — Ран не столько спрашивал, сколько утверждал.

Мердок надменно кивнул, складывая на животе руки, похожие на паучьи лапы.

— Разумеется, — согласился он. — И не увидит. Пусть наш драгоценный канцлер и дальше пребывает в уверенности, что королевское завещание осталось неизменным с тех пор, как мы засвидетельствовали его прошлой осенью. Тем более, что данный документ никоим образом не меняет само завещание, а просто вносит изменения в порядок действий Регентского совета. Так что совершенно незачем обнародовать его, пока король не умер. Да приберет его Господь скоро и безболезненно, — добавил он с лицемерным почтением.

Ран недобро хмыкнул, однако первый из собеседников даже не улыбнулся. Он задумчиво покосился на Мердока.

— А что, знает ли кто-нибудь, когда должен вернуться епископ Келлен? — поинтересовался он.

— Очень скоро, и мне это не по душе, — отозвался тот. — Король намедни послал за ним Джебедию, а наш славный глава геральдической палаты не склонен медлить. Полагаю, если не помешает непогода, завтра он будет уже в Грекоте, а стало быть, Келлен вернется в Валорет уже к началу февраля. Я надеялся, что до весны епископ не высунет носа из своих владений, однако… — Он выразительно повел плечами. — По крайней мере, это будет в последний раз. Королю недолго осталось.