Пьяные - Антон Павлович Чехов

Фабрикант Фролов, красивый брюнет с круглой бородкой и с мягким, бархатным выражением глаз, и его поверенный, адвокат Альмер, пожилой мужчина, с большой жесткой головой, кутили в одной из общих зал загородного ресторана. Оба они приехали в ресторан прямо с бала, а потому были во фраках и в белых галстуках. Кроме них и лакеев у дверей, в зале не было ни души: по приказанию Фролова никого не впускали.

Начали с того, что выпили по большой рюмке водки и закусили устрицами.

– Хорошо! – сказал Альмер. – Это, брат, я пустил в моду устрицами закусывать. От водки пожжет, подерет тебе в горле, а как проглотишь устрицу, в горле чувствуешь сладострастие. Не правда ли?

Солидный лакей с бритыми усами и с седыми бакенами поставил на стол соусник.

– Что это ты подаешь? – спросил Фролов.

– Соус провансаль для селедки-с…

– Что? Разве так подают? – крикнул фабрикант, не поглядев в соусник. – Разве это соус? Подавать не умеешь, болван!

Бархатные глаза Фролова вспыхнули. Он обмотал вокруг пальца угол скатерти, сделал легкое движение, и закуски, подсвечники, бутылки – всё со звоном и с визгом загремело на пол.

Лакеи, давно уже привыкшие к кабацким катастрофам, подбежали к столу и серьезно, хладнокровно, как хирурги во время операции, стали подбирать осколки.

– Как это ты хорошо умеешь с ними, – сказал Альмер и засмеялся. – Но… отойди немножко от стола, а то в икру наступишь.

– Позвать сюда инженера! – крикнул Фролов.

Инженером назывался дряхлый, кислолицый старик, в самом деле бывший когда-то инженером и богатым человеком; он промотал всё свое состояние и под конец жизни попал в ресторан, где управлял лакеями и певицами и исполнял разные поручения по части женского пола. Явившись на зов, он почтительно склонил голову набок.

– Послушай, любезный, – обратился к нему Фролов, – что это за беспорядки? Как они у тебя подают? Разве ты не знаешь, что я этого не люблю? Чёрт вас подери, я перестану к вам ездить!

– Прошу великодушно извинить, Алексей Семеныч! – сказал инженер, прижимая руку к сердцу. – Я немедленно приму меры, и все ваши малейшие желания будут исполняемы самым лучшим и скорым образом.

– Ну, ладно, ступай…

Инженер поклонился, попятился назад, всё в наклонном положении, и исчез за дверью, сверкнув в последний раз своими фальшивыми брильянтами на сорочке и пальцах.

Закусочный стол опять был накрыт. Альмер пил красное, с аппетитом ел какую-то птицу с трюфелями и заказал себе еще матлот из налимов и стерлядку кольчиком. Фролов пил одну водку и закусывал хлебом. Он мял ладонями лицо, хмурился, пыхтел и, видимо, был не в духе. Оба молчали. Было тихо. Два электрических фонаря в матовых колпаках мелькали и сипели, точно сердились. За дверями, тихо подпевая, проходили цыганки.