Земное притяжение - Александр Викторович Костюнин

Посвящается жене и другу Галине Петровне Костюниной

«…Вот вышел сеятель сеять;

И когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы, и поклевали то;

Иное упало на места каменистые, где не много было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока;

Когда же взошло солнце, увяло и, как не имело корня, засохло;

Иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его;

Иное упало на добрую землю и принесло плод…»

Не с рождения восприимчив к благодати человек. Но страдания, физические и душевные, постепенно готовят почву.

Незримый Садовник орошает её.

То сладкой патокой, то нашими слезами и кровью.

В повседневной суете, когда, как дворняга, занят погоней за собственным хвостом, некогда остановиться и задуматься. И вот однажды время будто бы замирает. Всё лишнее, второстепенное отходит на задний план. Главное выступает вперёд.

Глаза не разбегаются.

Нет.

По-настоящему главного – мало.

Сами собой приходят мысли о Добре и Зле, о Любви и Ненависти, об Истине и Правде, о Жизни и Смерти. Эта способность к осмыслению формируется исподволь, а проявляется вдруг.

Словно после летаргического сна, отстранённо, с высоты, взираешь на пройденный путь. Замечаешь то, чего раньше и не видел. Впервые открывается возможность себя понять. И для этого, оказывается, не нужно ничего выдумывать.

Требуется лишь всё точно вспомнить.

Холодный сентябрьский дождь лил, не переставая, вторые сутки. Смеркалось. На улице сыро. Зябко. Одинокие прохожие бесформенными тенями проплывают за окном.

В печурке задумчиво потрескивают дрова.

Я придвинулся ближе к огню.

Хотелось побыть одному и многое осмыслить.

Мистические видения, которые возникли сегодня в тот момент, когда я печатал очередной снимок, взволновали меня.

Я помню, как появилось невольное желание оглянуться…

Нерешительным взглядом окинул комнату.

Один…

Но сильное, явное своей осязаемостью новое чувство не давало успокоиться.

Да, правильно, я как раз собирался печатать автопортрет.

Включил проектор.

Яркий луч света прошёл сквозь прозрачный негатив плёнки. И прямо под ним, на белом листе бумаги, появилось моё изображение. Поначалу оно было неясным, мало узнаваемым.

Для того, чтобы снимок реально, без искажений передал все оттенки, используют светофильтры. Всего этих стёклышек три: красное, жёлтое и синее. Мастер, пропуская через них обычный белый свет, оживляет изображение.