Сын Чернобога - Сергей Владимирович Шведов

Боярин Казимир не обрадовался приезду бека Карочея, хотя и встретил дорогого дядю с распростертыми объятиями на крыльце своего только что отстроенного терема. Уважаемый бек, которому, по расчетам Казимира, подвалило уже под семьдесят, легко взбежал на крыльцо, жестом приветствуя многочисленных чад и домочадцев боярина, высыпавших во двор, дабы поглазеть на нежданных гостей.

Бек приехал не один. Кроме мечников, которых было не менее пятидесяти, его сопровождали два знатных хазара. В одном из них боярин Казимир хоть и с трудом, но опознал своего братана гана Кончака, которого видел последний раз в Итиле лет десять назад. За это время сын бека Карочея из пятнадцатилетнего задиристого отрока превратился в доброго молодца, статного и широкоплечего. Второго знатного хазара Казимир видел вроде бы впервые, хотя лицом своим гость ему кого-то напомнил.

Пока боярин морщил лоб, пытаясь выловить ускользающий образ из своей памяти, обремененной пятью с половиной десятками прожитых лет, Карочей представил хозяину своего спутника:

– Бек Богумил, сын бека Красимира.

Боярин Казимир растерянно моргнул ресницами, но, к счастью, вовремя спохватился и жестом пригласил хазар в дом. Стол уже был накрыт расторопными челядинами, которыми умело управляла дородная супруга хозяина боярыня Гранислава. Она же поднесла гостям заздравные чары. Бек Карочей выпил первым и рукавом вытер седые усы. Ган Кончак последовал примеру отца, подмигнув при этом юной челядинке, стывшей с открытым ртом за спиной хозяйки. Боярин Казимир цыкнул на холопок, дабы блюли себя перед гостями, и указал дяде место одесную от себя. Ган Кончак и бек Богумил сели напротив. Ни своих, ни чужих мечников Казимир к столу звать не стал, у хазар это не принято, а свои перетопчутся.

– Слышал я, что князь Дир захворал? – вопросительно глянул на сестричада Карочей.

– Так ведь беда у нас, уважаемый бек, – вздохнул Казимир. – Побили наших купцов ромеи в Царьграде. А почто побили, за какие вины – не ведаю. Великий князь как узнал сию горестную весть, так почернел ликом. С той поры и занедужил.

Недуг великого князя Дира был не того свойства, чтобы распространяться о нем перед заезжими гостями, а потому боярин не стал пускаться в подробности. Карочею, надо полагать, и без того известно, что киевский князь в питии не воздержан.

– Не хворать великому князю надо, а мстить ромеям, – произнес бек Богумил и бросил холодный взгляд на хозяина.