Ореховый посох - Роберт Скотт, Джей Гордон

Зима. Через год после описанных в книге событий

Темно-синие, почти черные волны, чуть взбухая, мягко накатывались на берег. Норман Фелсон накинул булинь на небольшой пиллерс, а второй конец прикрепил к румпелю своего тридцатишестифутового шлюпа «Морская дева» так, чтобы руки были свободны, потому что отвязавшийся шкот контр-бизани мотался по всей корме. Норман едва успел закрепить болтающийся конец паруса и снова метнулся на мостик. Он все еще чувствовал себя не слишком уверенно, когда выходил на шлюпе в одиночку, и очень не любил выпускать руль из рук больше чем на несколько секунд. Сейчас он с нетерпением ждал рассвета: днем ему всегда было не так страшно.

Его жена Кей возилась на крохотной кухоньке, откуда доносился аромат только что смолотого кофе, который, к сожалению, тут же и рассеивался на холодном ветру, дувшем со стороны Чесапикского залива. Весь залив был погружен во тьму, если не считать далеких огней бакенов, отмечавших фарватер, и бликов лунного света, странным геометрическим узором ложившихся на волны. Фелсон, пользуясь бортовым спутниковым компьютером, держал курс на северо-восток, на маяк в бухте Чарлстон, чтобы потом повернуть в Атлантический океан и взять курс на Нагз Хед. Ему нравилось воображать себя моряком из прошлой эпохи, и он довольно часто пытался плыть, ориентируясь только по компасу и по звездам — хотя это у него получалось плоховато, — и он втихомолку проклинал своего инструктора из береговой охраны, который учил его управлять судном, полагаясь лишь на бортовую электронику.

Фелсон еще раз проверил, правильно ли ввел в компьютер нужные координаты, а потом крикнул жене:

— Ну что, кофе готов?

— Почти, — крикнула она в ответ. — Через минуту принесу.

Фелсон откусил кусок пончика с черничным вареньем, с которого все время сыпалась противная сахарная пудра, и подумал: а ведь хорошо, что я живу именно сейчас! А эти пончики — безусловно, самое выдающееся изобретение последнего тысячелетия! Он вдруг представил себе — с легким содроганием, — что, например, ел на завтрак Фрэнсис Дрейк[1], готовясь к сражению с испанской Армадой в 1588 году: какое-нибудь превратившееся в сухари печенье, зараженное долгоносиком. Слизывая с пальцев варенье, Фелсон сокрушенно поцокал языком: да уж, судьбу этого старого морского волка никак не назовешь простой и сладкой, как... эти пончики, которые он, Фелсон, покупает еще теплыми по два доллара девяносто девять центов за дюжину.