Внеземная ересь - С П Сомтоу

Вы сочтете меня слишком молодым для должности инквизитора, но за всю свою короткую жизнь я перевидал немало черного зла. Ибо в тысяча четыреста сороковом году от рождества Господа нашего я, будучи послушником епископа Нантского и обладая прекрасным отчетливым почерком, часто призывался для записи исповедей, исполненных таких ужасов, что даже годы спустя не могу вспоминать о них без дрожи. Я говорю о признаниях в черной магии, ведовстве и ереси, способных пробудить сомнения даже в наиболее истовом из верующих и бросить чистейшие души в пучину отчаяния.

Благодаря своему разборчивому почерку я был назначен одним из писцов на процессе Жиля де Ре, прозванного Синей Бородой, где приходилось бесстрастно и аккуратно заносить в протокол описания истязаний и издевательств над малыми детьми, гнусных ритуалов и извращений, о существовании которых я до сих пор не подозревал. Когда же наконец маршала Франции приговорили к сожжению на костре, меня попросили изъять из протоколов наиболее омерзительные излияния преступника: правда могла повергнуть в ужас будущие поколения. Так что все мои усилия были потрачены впустую. Однако вымаранные страницы невозможно вырвать из душ наших. Раны, нанесенные этими страшными признаниями, до сих пор не зажили, и по ночам меня мучают кошмары.

Впрочем, даже этот гнусный процесс не смог приготовить меня к встрече с потерянной душой, несчастным, уверявшим меня, что он прибыл из иного мира. Только строжайшая самодисциплина помогла мне выдержать допрос, сохранив при этом, по всей видимости, душу свою нетронутой.

Суд над Жилем де Ре произошел лет двенадцать назад, и теперь я возвращался в Тиффаж, это проклятое место, где Синяя Борода совершал свои преступления. Мне поручалось новое расследование: простое, ничем не примечательное дело, из тех, которые младший инквизитор способен завершить за неделю. Его преосвященство, епископ Нантский благоволил ко мне и часто назначал вести подобные рутинные дела, которые, однако, помогают инквизиторам без особых затруднений подняться по лестнице церковной иерархии. Настораживало в этой истории лишь одно: огонь, сошедший с неба.

На берегу реки был замечен странный человек, покрытый коркой грязи и абсолютно голый. Возможно, он и демон, но, скорее всего, обычный смертный или деревенский дурачок, случайно забредший в чужую деревню. Мне предлагалось либо покончить с предрассудками крестьян, либо при необходимости действовать, как подобает истинному представителю церкви.