Опасная планета - Отис Эделберт Клайн

Опустился занавес после первого акта «Дон Жуана», и Роберт Эллсмор Грендон с трудом подавил зевок, сам не понимая, что с ним происходит. И опера ему нравилась, и постановка не вызывала нареканий; более того, он не мог не отметить, что такой качественной постановки он просто еще не видел. Но что-то отвлекало его, а что – он не мог понять. И приходилось даже прикладывать определенные усилия, чтобы сосредоточиться на музыке и действии. Просто день такой, подумал он. Один из таких дней.

В свои двадцать четыре года он считал себя уставшим от жизни, лишенным иллюзий. Увлеченный военной службой, он обманул ожидания родственников, порвал с семейными традициями и присоединился к революционному движению на Кубе. Ему казалось, что борьба там стоит того, чтобы рискнуть своей шеей, но вскоре, гораздо раньше, чем другие, он понял, что новый режим – это всего лишь новые хозяева. И убрался оттуда, пока еще была такая возможность, чтобы вернуться к карьере в страховом бизнесе. Именно этого и хотел от него дядя – дядя, который, собственно, и оплачивал его обучение в колледже. И теперь Роберт и Винсент Грендоны готовились занять то место, которое дядя собирался им оставить через несколько лет. Для обоих молодых людей такая карьера представлялась вполне успешной – даже если только и один из них вставал на место Артура Грендона. Пост второго выглядел не менее заманчиво.

Вероятно, приложив сверхусилия, он мог бы стать первым, но его двоюродный брат обладал истинной привязанностью к делу. В то время как Винсент Грендон попросту «отбывал номер», Роберт Эллсмор Грендон жаждал действия, приключений, романтики – то есть того, что, похоже, исчезло из мира двадцатого века.

Он направился к бару, размышляя, что всю бы свою карьеру отдал, не задумываясь, в мгновение ока, в обмен на возможность совершить что-либо стоящее, с его точки зрения. Разумеется, страховой бизнес – дело стоящее, думал он, усаживаясь у стойки и подзывая Луиса, но не настолько же стоящее, чтобы уйти в него с головой.

Луис посмотрел на него, кивнул и принялся смешивать «гибсон». Ставя стакан перед ним, бармен не удержался от любопытства:

– Мистер Грендон, вы прочли сообщение?

Роберт Грендон моргнул.

– Какое сообщение?

– Вы что же, не видели сегодняшних газет?

Грендон покачал головой.

– Так, проглядел. А что?

Луис отошел ненадолго и вернулся с номером «Таймс», развернутым на некой странице. Когда он положил газету на стойку перед Грендоном, тот с изумлением увидел, что на него смотрит его собственный портрет.