Лавра - Елена Семеновна Чижова

Елена Чижова

Лавра

Роман

Часть первая

Что свяжешь на земле,

то будет связано в небесах.

Евангелие от Матфея (гл. 16, ст. 19)

ОПРОКИНУТЫЙ ДОМ

Нас было трое, собравшихся во имя Его, в одном окраинном доме, который выбивался из ряда собратьев своей особенной, почти неправдоподобной протяженностью. Вряд ли кто-нибудь, кроме строителей, взявших на себя труд пересчитать его парадные, мог назвать их число; число же квартир, соединенных в парадные блоки, легко достигало полутора тысяч. Об этом говорили номера, выведенные белым на последней из синих плашек. Дом был невысок, всего шесть этажей, а потому больше походил на неудавшийся, почти комический небоскреб, или башню, поваленную на землю - в сердцах. Этот дом, о котором не хочешь, да скажешь - лежал, выстроили в тупике бывшего Комендантского аэродрома. Дальше начинались Коломяги - нетронутая земля.

Из окон, выходивших в широкое, не ограненное другими строениями пространство двора, открывался мирный деревенский вид, однако взгляд, скользнувший вниз, различил бы огромную лужу, которую жители называли вечной. В первое же лето в ней утонул местный мужичонка. Его пьяные крики "Тону!Тону!" слышали из всех окон, однако призыв был таким нелепым, что никто не повел и ухом. Утром его белая, надутая воздухом рубаха долго пучилась над гладью вод, пока приехавшие милиционеры не вытянули утопленника двойным багром.

По вечерам, когда солнце садилось за дальние пустыри, окрестности тонули в спасительной тьме. Тьма укрывала рытвины и остатки строительного мусора, на глазах зараставшие будыльями иван-чая. Сам же дом загорался всеми тысячами широких, почти лишенных простенков, окон: пылал над землею шестью огненными полосами.

В те времена нас переполняла радость обретенного жилища, которую не могла омрачить ни смерть пьянчужки, ни буйство сорной травы, укрывающей окрестности, ни циклопические размеры поваленной башни-муравейника, в котором нам предстояло жить. Вначалe нас было двое - муж и я. Три года, которые мы провели, скитаясь со своим скарбом по чужим комнатам, были сроком ничтожным, если сравнить его с десятилетиями ожиданий, выпавших на чужую долю, однако нам они показались долгими. Сколько раз, скользя глазами по рядам окон, горевших вечерним уютом, мы представляли себе, как сядем за стол в своей кухне и задернем клетчатые шторы. В этих мечтах мы полагались на желтоватый электрический свет, способный отогреть холодный бетон наскоро возведенных стен; надеялись на электричество - волшебную силу, умеющую оживлять никем не заселенные прежде комнаты.