Колдунья-беглянка - Александр Александрович Бушков

Как уже вошло в обычай, бравый гусарский корнет Ярчевский был встречен в доме Алексея Сергеевича с большим радушием – разве что пушки не палили да многочисленная дворня не высыпала навстречу с приветственными криками: по причине совершеннейшего отсутствия и того, и другого. Но неизменный Семен даже и не подумал заикнуться, что барина, мол, дома нет, а с воодушевлением шустро распахнул дверь перед гостем.

Сам хозяин, правда, был сегодня то ли не в духе, то ли чем-то не на шутку озабочен. Несмотря на радушный, как обычно, прием, оказанный корнету, сразу чувствовалось, что мысли его витают где-то далеко. И дело было определенно не в визите легкокрылой музы: проходя к креслу, Ольга украдкой бросила взгляд на кипу бумаг на столе, которые никак не походили на черновики виршей – это были бумаги казенного вида, исписанные безукоризненным писарским почерком, по аккуратности напоминавшим печатный шрифт; иные имели печатные грифы казенных учреждений…

Алексей Сергеевич оказался достаточно деликатен, чтобы не пытаться прямо отделаться от незваного гостя, но некоторое напряжение все же повисло в воздухе. Ольга сделала вид, что ничего не замечает: она-то как раз пришла не из-за светских пустяков, а по серьезному делу и проявлять подобную деликатность не собиралась…

От предложенного чубука она, как всегда, отказалась: изображая мужчину, тем не менее нисколечко не стремилась осваивать курение. Этот мужской обычай ей был решительно неприятен, и ничего хорошего она в нем не видела. Дождавшись, когда хозяин, приняв от Семена зажженную трубку, усядется в кресло напротив и сделает пару затяжек, мастерски скрывая легкое раздражение, Ольга решила без малейшего промедления брать быка за рога.

– Простите великодушно, Алексей Сергеевич, – начала она, – я же вижу, что вы заняты важными делами и мой визит определенно не к месту сегодня, хотя вы из деликатности и не решаетесь сказать об этом прямо. Но так уж сложилось, что и я пришел не из желания убить время, а по чрезвычайно серьезному делу, каковое касается отнюдь не меня. И пришел я к вам не как к доброму приятелю, а как к чиновнику Третьего отделения собственной его императорского величества канцелярии. Дело совершенно по вашей части, тут и думать не надо…

Лицо хозяина моментально приняло столь казенное выражение, что Ольге невольно примерещились сухая барабанная дробь, тяжелый солдатский шаг, жесткие воинские команды…