Древо тем - Георгий Иосифович Гуревич

Лучшие из моих книг – ненаписанные. Не помню, чьи слова, не мои, но правильные. Могу присоединиться, поставить свою подпись. Замысел обычно лучше исполнения, это естественно. О ненаписанном мечтаешь, думая только о выигрышном, а в готовой вещи все должно быть пригнано – глава к главе, реплика к реплике. В замысле нет невыразительной соединительной ткани, только кости и мускулы, только плоть, только суть. И иначе скажу: замысел это фасад. Но, к великому сожалению архитекторов, одни только фасады не строятся; в доме должны быть еще лестницы, комнаты, полы и потолки, передние, кухни и даже туалеты, желательно несовмещенные. Вот и пристраиваешь к нарядному фасаду замысла необходимые переходы, грубо оштукатуренные иногда.

А как же фасады без комнат?

Но, между прочим, архитекторы не стесняются, публикуют проекты невыстроенных зданий. Среди них есть классика, например баженовский проект перестройки Кремля. Очень интересное решение… хорошо, что не осуществили. Снесли бы неповторимый Кремль, сделали бы некое подобие Петербурга. Но не о том речь. Оказывается, в других видах искусства охотно демонстрируют замыслы. Архитекторы выпускают альбомы проектов, у художников – этюды, эскизы, наброски, драматурги пишут либретто…

Альбом литературных проектов! Возможно такое?

Почему тянет меня публиковать замыслы? Во-первых, возраст подстегивает – не молоденький, за семьдесят перевалило. Силы убывают, впереди считаные годы. Сколько? Не будем загадывать. А книги у нас издаются неторопливо – от первой строчки до переплета проходит лет семь. Значит, что же я успею? Один роман, от силы – два, если повезет.

И тут начинается трагедия выбора. «Ди Вааль ист ди Кваль», – говорят немцы, что означает: «Выбор – это мучение». И огорчение, добавил бы я. И отречение. Выбрал одно – все остальное – уже не твое. Каждый знает это с детства. Добрые взрослые тети подводят тебя к вазе с пирожными: «Выбирай, деточка, любое!» Но что значит «выбирай!». Если я возьму эклер, следовательно, я откажусь от корзиночки, от заварной картошки, от песочного, миндального, бисквитного, от слоеного наполеона, кремовой трубочки, безе. Отречение, сплошное отречение. А откусишь, уже поздно передумывать.

Так и у взрослых. Выбор жены – отказ от всех прочих девушек. Выбор местожительства – отказ от всех остальных квартир, городов и сел. Выбор профессии – отречение от других профессий. Если я стану врачом, значит, никогда не буду географом, геологом, геодезистом, генералом, артистом, юристом, машинистом… Правда, я могу стать еще писателем и написать про всех: про врача, геолога, географа… артиста, юриста и машиниста.