Иосиф Джугашвили - Елена Анатольевна Прудникова

Есть одна восточная притча о мудреце. Не суть, о чем она (точнее, сюжет ее зело похабен), а мораль ее в том, что нельзя класть весь груз, который должен везти ишак, в один вьюк, а надо распределять его поровну с обеих сторон седла. Между тем у нас сплошь и рядом мажут людей и эпохи одной краской: черной так черной, золотой так золотой, время от времени меняя смолу и золото местами, но не смешивая. На наших глазах «проклятые времена царизма» сменились золотой «Россией, которую мы потеряли», а кумачовое время большевиков, о котором, как сказал поэт, будут плакать по ночам мальчики иных веков, теперь так густо замазано черным, что вроде бы и вообще времени в истории страшнее не было. Стоит ли удивляться, что исторический наш ишак давно уже не в силах на ноги подняться, а лишь беспомощно с боку на бок перекатывается. А между тем факты искать не надо, они лежат на поверхности, и лишь всеобщее наше незнание — а главное, непонимание! — истории позволяет «желтым» исследователям и писателям, делающим себе имя на смаковании «страшных преступлений» любого рода, так долго дурачить такое большое количество людей, население целой страны.

Едва ли в многострадальной нашей истории на чей-либо портрет было столь щедро отпущено черной краски, как на портрет Сталина. За ним вообще не признавали никаких достоинств. Он был одновременно ограниченной посредственностью и суперзлодеем, трусливым параноиком и упивавшимся кровью палачом. Потом, постепенно, начали признавать хотя бы очевидное. Сейчас уже никто не спорит, что это человек, мягко говоря, незаурядный, прошли те времена, когда на все лады перепевалось высказывание Троцкого о том, что Сталин — «самая выдающаяся посредственность». Скрипя зубами, даже историки демократического толка признают, что его правление принесло России как минимум много хорошего, а как максимум спасло нашу страну от исчезновения с карты мира. Для этого, правда, понадобилось предать гласности мнение Черчилля о Сталине — у нас ведь смеют свое суждение иметь только после того, как такое же суждение выскажет кто-нибудь известный на Западе. Но теперь дебаты по этому поводу позади, и наконец-то общественное мнение признало его выдающимся правителем, а может быть, даже великим.