Кошмарные сны - Татьяна Павловна Карпенко

Кошмар

Карета мчит по склону горы, и я боюсь выглядывать в окно, чтобы не увидеть пропасть под колесами. А горы в этом странном крае высокие, и если ямщик сделает неверное движение поводьями, то мы рискуем оказаться где-то на глубине обрыва. Но ямщик знает свое дело, и мы все ближе и ближе приближаемся к родовому замку моей семьи.

Мне даже не вериться, что еще какое-то время назад, день или два, точно не могу вспомнить, мы сидели в нашем маленьком доме и радовались тем копейкам, которые перепадают нам от работодателей и государства.

А с чего все началось, даже смешно. Мы с папой сидели в нашей старой гостиной и смотрели телевизор. Я точно помню, что телевизор показывал сериал «Бригада». И этот факт меня очень расстраивал: не люблю этот отечественный кинематограф. Но поскольку встать из мягкого кресла было лень, я решила терпеть. Мягкость кресла я ощущаю до сих пор, словно еду не в средневековой карете, а в роскошном автомобиле. Однако, мысленно я до сих пор нахожусь в старенькой гостиной, где папа читает газету, а мама с братьями уехала в гости. Я разглядываю стену, у которой стоит телевизор, фотографии нашей семейной жизни: мама со мной маленькой, я обнимаю ее и грызу палец. Счастливые моменты третьего лета в моей жизни. На другой, старший брат держит меня на руках, я в папиной пилотке и на моем лице беззубая улыбка маленького крепыша. На следующей, я с другим братом учусь сидеть по-турецки на балконе. Как мне тогда было весело. И, наконец, единственная зимняя фотография, где папа с мамой на фоне нашего дома. Вокруг все засыпано снегом и, кажется, от этого изображения так и веет холодом.

От изучения семейных фотографий меня отвлекает звонок в дверь. Я смотрю вглубь темного коридора и даже не могу представить, что придется туда идти. Поэтому идет папа.

– Телеграмма… – слышу я чужой голос из коридора.

Через несколько минут в гостиную возвращается папа и останавливается в проходе. Сказать, что он удивлен – ничего не сказать. Он в шоке.

– Скончалась одна из далеких родственников… – чуть слышно говорит он и подает мне телеграмму, – Я единственный наследник ее состояния…

И вот спустя некоторое время он уезжает получать наследство, а я остаюсь одна.

А сейчас приехав в эту дикую страну, с безумными обычаями, я еду в карете в наш родовой замок, который и составляет большую часть наследства далекой родственницы. О ней никто из нас даже не слышал. И почему-то мне кажется это взаимным. А ещё удивителен тот факт, что наследником стал именно мой папа при двух старших сёстрах.