До мазохизма... - Ирина Гутовская

- Где Руслан?! Где, мать его, носит?!! - заорал мужчина в открытую дверь, а лицо покраснело от злости.

Стянув с себя галстук, который сейчас больше напоминал удавку и вызывал дискомфорт, он резко отбросил тот в сторону, а потом откинулся на спинку массивного кожаного кресла, прикрывая уставшие веки и массируя виски.

Хотя едва ли это успокоит его… Снова выпрямился, опёрся на стол локтями и сжал руки в кулаки до противного хруста костяшек пальцев, думая о возникшей проблеме…

- Простите… - в кабинет заглянула помощница. Женя замерла на пороге, не решаясь пройти дальше. Если начальник в гневе – ничего хорошего ждать не стоит. - Константин Дмитриевич, к вам можно?

- Ты дозвонилась до него? - он бегло посмотрел на девушку, не разрешая войти.

- Да. Руслан Алиевич, наконец, появился в сети. Сказал: приедет так скоро, как сможет – он сейчас не в городе, но уже направляется сюда, - пролепетала она тихим голоском, опасаясь попасть под горячую руку. Нередко в неё летали разные предметы: ручки, папки, чашки, стаканы, бутылки, телефоны… Не говоря уже о хамском отношении. Единственное, что заставляло терпеть вспышки бесконтрольной ярости, тяжёлый характер и все выходки работодателя – хорошая зарплата, морально компенсирующая подобное обращение. Женя во всех смыслах была удобной секретаршей: незаметная «серая мышь», исполнительная, ответственная, а главное – не задаёт тупых вопросов, понимает с полуслова и даже одного взгляда, порой, достаточно.

- Сделай кофе с коньяком… - сказал Константин Дмитриевич приказным пренебрежительным тоном, не утруждая себя элементарной вежливостью, а когда опять посмотрел на неё, тут же остановил: - Подожди… подойди ко мне…

Она робко приблизилась, без труда угадав желание своего руководителя: «это» тоже входило в дополнительные обязанности личной помощницы…

- Пошевеливайся, - мужчина нетерпеливо расстегнул ремень и ширинку брюк, остро нуждаясь в быстрой разрядке.

Опустившись перед ним на колени, девушка потянулась к резинке боксеров. Но он внезапно передумал. Оттолкнул секретаршу с такой силой, что она отлетела в сторону, ударившись плечом, хотя не показала ни голосом, ни взглядом, насколько ей больно.

- Пошла вон! - ему стало противно, и ещё больше разозлился – на самого себя в первую очередь. Неожиданно его посетила мысль, что снятием сексуального напряжения не обойдётся, легче не станет, а раздражение никуда не исчезнет и не поутихнет.

Женя поспешила уйти, пока не нарвалась на очередную грубость.