Цена волшебства - Кира Ким

Больно ударившись спиной обо что-то твердое, я застонала. В один момент стало холодно. Под руками ощущалось что-то мокрое и скользкое.

- Ведьма! Ведьма! - заорали где-то сверху.

В голове звенело, а крики похожие на сиплое карканье, добавляли болезненных ощущений.

«Какие ведьмы в наше время?» - подумала я и открыла глаза.

Передо мной находилась куча мусора. Яблочный огрызок, рыбья голова и хвост, еще объедки. Все это источало невероятный аромат гниения.

- Ведьма! - продолжал надрываться женский голос. Казалось, она вот-вот охрипнет от натуги. - Зовите стражу. Ее нужно поджарить.

Я поморщилась. Огляделась. Стоя на четвереньках, я расположилась в сточной канаве. Она была до краев полна, а сбоку еще и протекал мутно-коричневый ручеек. Попыталась встать, поскользнулась, рухнула обратно. Конечно же, я вся извозилась, промокла и пахла теперь так же, как и отбросы.

Голосить не переставали. В голове нарастал шум. Но слова я разбирала автоматически.

- Ведьма! Ах, смотрите! Настоящая ведьма.

- Вы только гляньте, какие у нее белые волосы, как паутина, тьфу.

- А кожа! Какая светлая кожа...

- Ведьма! Зовите стражу...

- Сжечь!..

- Благородный маг только-только одарил нашу несчастную пересохшую землю дождем, а тут она. Опять дождя не будет месяц!

- Точно! Магию почуяла и выползла из своей норы. Ползи обратно, здесь тебе нечем поживиться!

- Куды ползи?! Стражу звать и сжечь!

От бессмысленного крика соображала я лишь хуже.

Только что шла преспокойно по улице. Каким -то чудом угодила в канаву. И попалась же мне особо грязная! Куда дворники смотрят? Развели антисанитарию! И прекрасное белое платье теперь абсолютно испорчено.

Ну, упала. Споткнулась, наверное. Чего орать -то так? Не живу же я в этой канаве.

А в том, что все слова предназначались мне, я не сомневалась. Г олоса становились громче, я слышала, как толпа обступает меня плотным кольцом.

Оставив попытки подняться на ноги среди скользких помоев, я уселась, выдохнула и огляделась.

Было зябко, на улице отчего-то резко похолодало, да и грязная вода давно затекла уже мне под одежду.

Толпа была странная. Все взъерошенные, кожа на лицах то ли смуглая, то ли грязная. Одеты в какие-то обноски, у многих вместо передних зубов торчали черные пеньки.

Непонятно. Это всегда был приличный район.

Какой-то сморщенный старик, согнутый старостью пополам, тыча в меня кривым грязным пальцем, шамкал: «Беду она несет! Беду».

Глаза его были полны безумия, и он придвигался все ближе и ближе. Вот-вот и кончик обломанного ногтя упрется мне в нос.