Пленница для двоих - Ая Кучер

Всё тело дерево напоминает. Нерушимое, застывшее. Веду пальцами вдоль шеи, волосы, от снега влажные, назад откидывая. Не дышу почти, глаза прикрыв. Когда моих похитителей не видно, легче становится.

Поворот делаю, волну, телом изгибаясь. В ритм погружаюсь, всё лишнее отгоняя. Нет ничего, кроме меня и музыки. В темноте легко оказывается кофту скинуть, бёдрами в такт двигая.

Они сказали танцевать и я танцую, разум отключая.

Кожа горит словно, покрывается мурашками, током по нутру бьёт. Будто взглядом мужчины ласкают меня. Знаю, что смотрят, знаю, что мысли у них порочные, все до последней. И даже наличие соперника в комнате не останавливает от того, чтобы наслаждаться моим шоу.

Кажется, даже воздух пропитывается чувствами их, желанием. А я вдыхаю кислород, задыхаясь. Туман похоти так легко обволакивает, когда молнию на джинсах вниз тяну, обводя кончиками пальцев косточки.

По краю хожу, играю так, как не стоит с голодными мужчинами играть. Но остановиться не могу. Заряжаюсь азартом, возбуждением, которое по телу стекает. Словно ниточками тонкими кто-то пронзил, вытягивая все чувства наружу.

Кружусь, наслаждаюсь состоянием странным. Меня ведёт, а в голове ни одной мысли приличной не остаётся. Дрожу, чувствуя, как всё внутри пылает, лавой растекается.

Шлейки медленно опускаю, представляя, как мужчины напрягаются. Слюну вязкую сглатывают и смотрят с нетерпением. Не могу глаза открыть, с реальностью столкнуться. Легче фантазией всё называть, чем понять, что всё на самом деле происходит.

Застёжка лифчика неожиданно открывается. Поймать не успеваю, как бельё вниз летит. А грудь ладони мужские накрывают, сжимая, как до этого чашечки делали. И низ живота простреливает от касаний, когда пальцы холодные ведут и петли джинсов цепляют. Заставляя бёдрами вперёд податься, вжимаясь в чужой пах. Где всё твердо уже, стоит и ткань рвёт.

— Что вы…

— Не открывай глаз, лапочка. Сыграем с тобой.

— Сыграем?

Голос садится от смысла слов мужчин. От того, что на глаза повязка тонкая ложится. Расплавленную кожу лица холодит, но только легче не становится. Кромешная темнота вокруг, пугает и будоражит сильнее.

— Угадай, кто и где тебя касается, Тис. Угадаешь, и мы всё прекратим.

— А если нет?

— Тогда наказание продлится.

Чьи-то пальцы вниз скользят, за край брюк ныряя. А я ничего сделать не могу. Только вскрик давлю, который хрипом вырывается. Тело немеет, отзывается на то, как мужчина сквозь тонкие трусики давит. Ласкает, и ухмылку слышу, понимая, что моё возбуждение чувствуют.