Теобальд, или Преступление без улик - Мишель Турнье

Мишель Турнье

ТЕОБАЛЬД, ИЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЕ БЕЗ УЛИК

Перевод с французского Н. Бунтман

Прошло пятнадцать лет, достаточный ли это срок, чтобы теперь со спокойной совестью остаться в стороне? Я пытался убедить себя в этом, но мне нелегко было справиться с чувством вины, когда я узнал из газет о смерти учителя Теобальда Берте. Судя по всему, он стал жертвой убийства, и вина падала на его супругу Терезу и ее любовника Гарри Пинка. Дело в том, что с Терезой Берте я пережил некогда яркое, хотя и печальное приключение, память о котором мне дорога, поскольку связана с моей молодостью.

Я готовился к экзаменам на степень лиценциата по филологии и, чтобы заработать на жизнь, одновременно исполнял скромные функции надзирателя в муниципальной школе Алансона. Теобальд Берте вел два шестых класса и, будучи дипломированным преподавателем грамматики, запросто мог бы смотреть на меня сверху вниз. Но нет, он был на редкость безобиден. Сложно представить себе более безликое и бесцветное существо, более нелепую фигуру. Он радовался, что при распределении нагрузки ему достались дети помладше - шестые классы традиционно считались самыми легкими, - поскольку подростки переходного возраста оставили бы от него рожки да ножки. Может быть, в начале своей деятельности он уже пережил подобный неприятный опыт? Помнится, когда мы заговаривали о нашей работе и об отношениях между учителем и учениками, он сразу же замолкал. То ли мои суждения - суть которых я уже давно забыл казались ему слишком оптимистичными, не знаю, во всяком случае помню, как однажды он с обиженным видом покачал в ответ головой и несколько раз повторил: "О нет, знаете, дети недобрые, они даже очень жестокие, стоит им только почувствовать себя сильнее". И хотя к Берте я испытывал жалость с примесью брезгливости (я чувствовал, что по возрасту недалеко ушел от жестоких детей), я не презирал его, поскольку в те редкие моменты, когда его удавалось разговорить, он оказывался тонким эрудитом, как свои пять пальцев знавшим латинских и греческих авторов, умевшим со знанием дела побеседовать о романской архитектуре, живописи барокко, атональной музыке и "новом романе". И тогда у вас возникало тягостное чувство, что вы и вам подобные, равно как и вся повседневная жизнь, где правят деньги и сила, - все это относится к сфере грубой и низкой, а он в блаженном одиночестве пребывает в тайном саду, где все утонченно и прекрасно.

У этого неприметного человечка в силу какого-то невероятного парадокса была жена удивительной красоты, пышущая здоровьем, которая жила в свое удовольствие. Контраст между юной валькирией, с высокой, гордо устремленной вперед грудью, и серым, бесцветным коротышкой был разительным. Но такое встречается гораздо чаще, чем кажется. Порой властные женщины охотно довольствуются низеньким, податливым как воск муженьком.