Этот чисто американский шоу-бизнес - Евгений Алексеевич Аллард

Меня зовут Франко Романи, 37 лет, итальянец. В Америке считают, что все итальянцы связаны с мафией. Я мог бы доказать, что это не так. Но боюсь, вы не стали бы слушать меня, потому что, я-то как раз гангстер. Люди также убеждены, что мафия всесильна и контролирует весь шоу-бизнес. Я хотел бы оспорить эту истину. Но вряд ли смогу.

Иссиня-бледное лицо, почерневшие, запёкшиеся губы, хрипящие звуки. Меня душило бессильное отчаянье.

— Доктор, сделайте что-нибудь! — воскликнул я, схватив его за плечи. — Ещё укол! Черт вас подери!

— Я ничем не могу помочь, — ответил он, высвобождаясь из моих рук. — Я говорил, вашу мать нужно положить в больницу.

Я без сил опустился на кровать, с призрачной надеждой вглядываясь в побелевшее лицо, которое сливалось по цвету с подушкой. Худые руки с полупрозрачной кожей, сквозь которую проступали голубые прожилки сосудов.

— Я не могу этого сделать, — глухо ответил я. — У меня нет страховки.

— Займите денег, продайте что-нибудь, — бросил врач, укладывая ампулы в саквояж, он явно начал терять терпение.

— Я уже продал всё, что мог, машину, одежду.

— Возьмите кредит, — предложил он, защёлкивая замок саквояжа.

Я опустил голову, тщетно пытаясь сдержать предательски подступившие слезы.

— Ни один банк меня даже на порог не пустит. Я недавно вернулся из тюрьмы, — я ощущал полную безнадёжность своего положения.

— Я знаю это. Об этом писали в газетах. Но, кажется, у вас есть покровители, которые могли бы вам помочь.

Я отрицательно покачал головой.

— Больше нет.

— Все, мне надо идти.

Хлопнула входная дверь. И тут же распахнулось окно. Шквал сырого, пронзительно холодного ветра отшвырнув лёгкую штору, мгновенно унёс последнее тепло. Мигнул свет, на мгновение став грязно-жёлтым. Я вскочил, прикрыл створку. Обернулся и замер. Хрипящие звуки стали тише, дыхание — ровней, спокойней. Она вздохнула и открыла глаза. Я улыбнулся и с облегчением выдохнул воздух. Разжались тиски, сжимавшие сердце. Невыносимо чёрный мрак в душе рассеялся, словно туман в солнечную погоду. Жизнь снова заиграла всеми красками.

Требовательный стук. Черт, наверно, Маргарет опять не взяла ключи.

— Сейчас, мама, — сказал я весело, прижав её тонкую руку к своим губам. — Только открою дверь.

На пороге возвышались двое копов, немолодой худощавый мужчина в потрёпанном плаще и чернокожий напарник, лет на двадцать моложе.

— Лейтенант Лени Бакаут и сержант Мартин Грей, — сказал старший. — Мистер Романи, у нас ордер на обыск, — добавил он, помахав перед моим носом бумажкой и значком.