Глава 1 — Крыса, ведьма и король
Бар был темный, прокуренный, до одури душный, а его голова и так была, как песчинка за секунду до Большого взрыва. Анатолий Стравинский не помнил, как здесь оказался, наверное, допился до состояния, когда отшибает память. Может, он был здесь все время или заглянул уже пьяный, чтобы догнаться. Лишь по силуэтам круглых столиков, барной стойки и крохотной сцены он понял, что он в баре, в котором какого-то черта вырубили весь свет. Может, он остался здесь после закрытия, заснул где-то под диваном, и торопящиеся к своим любовникам или мамочкам официантки не досмотрели его, и такое бывает. Или он встречался здесь с боссом, тот любил обставить все патетично, и какой-нибудь остолоп, типа Хари Гинзбурга-без-винтика-в-башке, треснул его стулом.
Это бы он запомнил, такое надо держать в голове, чтобы не остаться без этой самой хваленой головы, хранящей тайный прекрасный мир Толика, и позволяющей пихать внутрь все то, отчего прет.
Зажегся свет, слабая лампа в пыльном абажуре осветила один из столиков на двоих. На нем стояла полная рюмка водки и стакан с непонятной рыжей водой и торчащей из нее красной трубочкой. Он бы с радостью потаскал лед из него и приложил ко лбу. Кто-то приглашал его присесть, и он надеялся, что это не его ребята, а сам Господь Бог послал ему знак — а ну-ка, опохмелись, Толя, испей этой благословенной водицы, значит, и ступай себе с миром по своим делам, да больше не будь такой скотиной. И он бы тогда расплакался от счастья и стыда и пал на колени. Затем опрокинул бы свою последнюю рюмку в жизни и честно-честно никогда бы не пил больше. Только бы винт и колол, а если бы не он, то ходил бы чистенький и трезвенький.
Толик сел за стол, уже потянулся ненасытной рукой за водочкой, как вдруг различил какое-то движение в темноте. Сначала он ее не заметил, да и не мог представить, что здесь на полу будет лежать дамочка. Он мог предположить, что есть места, в которых они валялись, где не попадя, да и бар не был библиотекой, но все-таки это стало для него сюрпризом. Сначала Толик подумал, что, должно быть, это пьяненькая доступная девочка, которую никто не посадил в такси, но когда она выпрямилась, таких мыслей у него не осталось. С дамочкой произошло недоразумение, это точно. Он уже видел ее, папенькина принцесса на дорогой тачке с претензиями, такая красивая, что ее капризность возводила ее до ранга стервы. Джинсы у нее были задумано порванными, модными, дорогущими, в ушах, на шее и пальцах — золото со сверкающими камнями, а сверху была надета обычная футболка с каким-то морским монстром, типа Кракена. Ее длиннющие волнистые волосы растрепались, пряди, которые она утром послала служить на левой сторонке головы, лезли направо, а те наоборот. Подобный видок наталкивал на всякого рода фантазии, но он их не развивал. Толик наблюдал, как она нервно озирается по сторонам, такая дерганная, что наверняка заорала бы, если бы он обнаружил свое присутствие.
