Дети надежды - Тайэрэ

Тайэре (Нина Новакович)

Дети надежды

" ... Я пришел сюда из-за дальних гор,

Ибо ныне я знаю, что делать с собой... "

С. Калугин. "Восход Черной Луны"

Путь был долгим - горы и пески. Пески и пески - моря песка. Редкие оазисы. Медленные караваны, плывущие по светлому горячему песку.

Незнакомая речь караванщиков. Палящее солнце. Он впитывал все это, как привык впитывать каждый миг странного, нового, незнакомого - чтобы рассказать об этом потом другим. Дать и им прикоснуться к тайне вечной дороге. Он был - бродячий сказитель. Сказочник. Бродяга.

Истрепанный черный плащ из слишком теплой и толстой для этих мест ткани. Черная - но выгоревшая до неопределенно серого цвета - одежда нездешнего покроя. Что-то эльфийское в лице - грустном и уже немолодом.

Дорога вела его на юг, в те земли, о которых он еще и не знал ранее Дальний Предел Харада. Племена, издавна знавшие только одну власть Мордора. Племена, поставлявшие Темному Властелину верных и умелых воинов, известных своей храбростью. Этим и исчерпывалось его знание об этих землях. А гнало его туда желание укрыться подальше от земель, что звались здесь западными, от новых порядков победителей. И - рассказать всем о падении Темной Цитадели. О великих битвах и великом поражении Темного Властелина.

Это было обычное, на первый взгляд, поселение - достаточно большое и шумное, яркое и полное странных непривычных ароматов. Дома из легкого белого камня, сады вокруг домов пестрят от сочных плодов. Площадь людная. Вымощена все тем же пористым камнем. Караван разгружался у одного из похожих на склады домов. Он прошелся по площади, осмотрелся... Им быстро заинтересовались. Здесь неплохо говорили на Черном наречии, и вполне сносно - на вестроне.

Уже через полчаса вокруг собралась толпа - вполне большая для того, чтобы ему начать свой рассказ. Здесь уже знали о поражении воинства Тьмы но лишь по слухам, домыслам. Его жадно расспрашивали. Лица темнели, когда он отвечал - из многих домов ушли мужчины на эту войну. Потом - попросили рассказать что-нибудь еще. Несколько баллад.

Ему подали вина. Еще, еще...

Он решил рассказать эту легенду, которую сложил сам и рассказывал уже много раз в разных местах только потому, что ему казалось - им, южанам, не знакомым с западными легендами, понравится. Сам он любил эту историю - а еще ему нравилось, что слушатели делят грусть вместе с ним, и надолго остаются очарованными ее скорбной повестью. Самому ему нравилось это горькое и бессильное настроение, которое она оставляла по себе - с тех самых пор, когда рухнули стены Барад-Дур, и он понял - что все кончено. Что все кончено - навек. И никто не придет следом, никто не поднимет меча, выпавшего из рук погибшего.