Я очнулся и попытался открыть глаза, но из-за сильной рези от очень яркого света тут же их закрыл. И в моём воспалённом мозгу стали всплывать фрагменты то ли воспоминаний, то ли сновидений.
… — Тимур, а почему ты не откочевал со всем племенем? Или ты надеешься, что оледенение быстро пройдёт? — мы сидели вокруг большой жаровни, в которой мерцали синие огоньки от горючего камня. Невысокий, но достаточно толстый энук с заплывшими от жира глазками обвёл рукой свою юрту, — И куда я от всего этого уйду? Сам прикинь, дорогой гость, здесь я всеми уважаемый и почитаемый, а если б снялся с места, то стал бы одним из многих переселенцев. Да и бросать золотую жилу горючего камня, пока за неё платят, как то не хочется. Сам видишь, цены я не задираю, а тепло нужно всем, кто остался и надеется на лучшее. Ты лучше скажи, дорогой гость, что тебя привело в наши края?…
…Передо мной вставали картины гибели моего проводника в бескрайних снегах от предательского удара. Наш носильщик Зак ухмылялся и не торопился вытаскивать свой меч из шеи Инира, при этом он держал меня на прицеле своего охотничьего арбалета.
— Ничего личного, ‘дорогой гость’, только зачем мне делить золото с кем-то, когда я могу его забрать всё себе? Да и у тебя наверняка имеются не только монеты для оплаты, а мёртвым золото не нужно.
— Почему, Зак?
— Это Тимур меня надоумил, мол, зачем делить плату на двоих, когда можно забрать всё себе? Он ещё приплатит мне, когда я ему принесу твой перстенёк. Он так и сказал, — ‘Принеси мне его перстень и можешь нагрузить на свои нарты столько горючего камня, сколько смогут потянуть твои олени’. А олени у меня молодые и сильные. Не хочет он, что бы кто-нибудь добрался до каменной горы и попытался остановить наступление зимы. А ещё он пообещал сделать меня своим помощником. — Он наконец-то выдернул меч и я понял, что уже ничем не смогу помочь Иниру, перебитая сонная артерия выпустила всю кровь в глубокий снег, а все виды магии здесь блокировались….
Следующая картинка показала мне битву внутри климатической башни и мой подъём по бесконечно длинной лестнице, когда каждый шаг сопровождался отчаянной схваткой, каплями крови, которые висели в воздухе, моими ранами и гибелью очередного слуги тьмы. Интересно, как они сюда попали и почему так упорно защищают эту башню? Непонятно….
Я давно уже сломал один из мифриловых мечей и теперь пользовался волнообразным кинжалом вместо второго клинка. Как бы со стороны я видел, что мне удалось пробиться в центральный зал к пульту управления. От моей защиты и мифриловых доспехов остались только клочья, а всё моё тело было в порезах и ранах. Я еле передвигал ноги и в последнем усилии навалился на рычаг и включил установку. В тот же самый момент из моей груди вылезло лезвие, а ужасная боль перехватила дыхание. Капли крови изо рта упали на пульт, и спасительная тьма навалилась на меня, убирая куда-то глубоко боль, усталость, горечь потерь… Я сделал это, а значит, жизнь прожита не зря.
