Грабли для профессора - Ольга Александровна Валентеева

Доброго времени суток. Позвольте представиться. Зовут меня Аланел эр Дагеор. Всего год назад я был странствующим комедиантом, а сегодня уже – полноправный профессор Кардемской магической академии. Иногда ее называют академией чудовищ.

Что скрывать? Мои студенты и правда необычные люди. У каждого из них есть свои магические аномалии. Опасность в том, что они не всегда могут их контролировать.

Как меня угораздило попасть в профессора? Долгая история, а повторяться я не люблю. Скажу только, что два триместра учебного года выдались намного насыщеннее, чем вся моя жизнь, а третий грозил их переплюнуть.

Начиналось все весьма безобидно. После первой пары профессор Аверс, временно исполняющий обязанности ректора, вызвал весь педагогический состав в общий зал. Мы недоумевали – зачем? Предположения сыпались разные. Кто говорил, что на нас навесят новые предметы. Кто – что Аверса назначили ректором. Я не верил ни тем, ни другим. Просто ждал, пока появится он сам.

Тот опоздал минут на десять. Вошел, запыхавшись, и по лицу приятеля я понял – что-то произошло.

– Доброе утро, – поднялся он за кафедру. – Извините за ожидание, но причина была веская. Уважаемые коллеги, все мы помним недавние события, которые поставили под вопрос безопасность наших студентов. К счастью, мы смогли вовремя предотвратить беду.

Как же, предотвратить! Двое студентов из моей группы чуть не погибли, а руководству хоть бы хны. Пришлось самому думать об их безопасности. Я подговорил нугов, невидимых работников общежития, и они тайком присматривали за разношерстной группой, в которой осталось шесть студентов. Лизи так и не вернулась, ее судьба осталась для меня тайной.

– Я три месяца заменял ректора Литера, – продолжал Аверс. – Но наконец-то сегодня смогу вернуться на должность заместителя декана факультета магических аномалий. Светлейший крон подписал назначение, и утром в академию прибыл наш новый ректор. Имею честь представить вам господина Киримуса дер Гардена.

В зал вошел парень примерно моих лет. Наружности такой примечательной, что женская половина профессоров принялась усердно поправлять оборочки на платьях и воротнички мантий. Высокий, светловолосый, смазливый, я бы сказал. Он взлетел за кафедру, и Аверс потеснился. Оказалось, что глаза у ректора разного цвета. Один – голубой, как весеннее небо. Другой – карий, почти черный. От его взгляда сделалось как-то не по себе, и я пожалел, что старина Аверс больше не будет управлять академией.